Эхо войны

       Я вдыхаю полной грудью воздух, в котором уже чудится обещание дождей и обнаженной черной земли, жаркого солнца и проклевывающейся листвы. Этан хмыкает в ответ на предположение взводного и спрашивает, нужно ли мне в казарму.

       - Ага. Я быстро.

       Еще один смешок. Я закатываю глаза. И эта зараза постоянно читает мне нотации - даром, что ему нет ста пятидесяти, а ведет себя, как старый пень.

       Ну и что, что он помнит четыре жизни, а не одну. В следующий раз уже не вспомнит, и слаб будет, как простой смертный, - вот это я называю равными условиями. Тогда мы и проверим, кто кого должен учить жить и занудствовать по поводу и без.

       Да, Богиня все-таки отпустила его. Уже сейчас порезы и синяки заживают на нем так же, как и на любом другом. Теперь я знаю, почему раньше было по-другому - для того, чтобы помнить дольше, нужна жизнь, застрахованная от случайностей - ведь с каждым новым рождением воспоминания теряют четкость, смазываются и постепенно уходят в небытие.

       Да, Первая из Звезды, ты всегда была злопамятна и обидчива больше, чем подобает богине.

       Казарма стоит верх дном - то, что было названо администрацией громким словом "капитальный ремонт", здесь идет уже три месяца, и будет идти еще столько же, если продолжать в том же духе. Я пробираюсь мимо гор строительного мусора к своей койке и начинаю трамбовать в сумку остаток вещей, беспорядочно разлегшихся на койке. Никто не скажет, когда мы вернемся, поэтому беру с собой все.

       Мы уезжаем в первый день весны. На юг, через горы, туда, где когда-то лежали поля Нитерры. Туда, куда ведут следы свитка, что когда-то забрала с собой Талери.

       Ледяного артефакта больше нет, и, хотя солдаты Корпуса старательно обшарили каждый закоулок пещер на десятки километров вглубь и уничтожили все, что там нашли, это не отменяет войны между мирами и не дает особой уверенности в завтрашнем дне. Мы по-прежнему ничего не знаем о т'хорах - по-настоящему. И, пока мы помним, пока мы знаем, что было сотни лет назад - будем искать. Сначала - свиток, а потом... возможно, уже не понадобится ничего другого.

       Это наш вклад в прекращение войны, в которой мы оба слишком многих потеряли.

       Я встряхиваю сумку и кладу сверху последнее - мой ящик. Моя жизнь, с прошлым, настоящим и будущим. Глубоко-глубоко, в лабиринте крошечных деревянных ячеек хранится то, что было со мной треть жизни - и едва не перечеркнуло ее навсегда. Небольшой синий камень в серебряной оправе. Хрупкая пустая оболочка. Память.

       Вот и все. Сажусь на кровать и обвожу взглядом место, где жила пятнадцать лет. Взгляд падает на пыльный прямоугольник, выпавший откуда-то на затоптанный пол. Я поднимаю пластиковую пластинку и вглядываюсь в изображение. Похоже, эта распечатка преследует меня.

       Рой. Рой Эрро, Командор.

       Я все еще замужем, но, боюсь, только до той поры, пока у моего супруга не дойдут руки подать прошение о разводе. Я обещала подписать по первому требованию. А может, и сама подам - кто знает?...

       "- Как ты тут?...

       Повисает неудобная тишина. Право же, с его копией было разговаривать легче...

       - Я оставлю вам в помощь солдат на месяц или два. Помочь с восстановлением и обшарить пещеры. Может, найдут все-таки тело вожака... - темные глаза блестят, в них - надежда. В моих - усталость. Так и говори, милый: не помочь, а обшарить. И найти. Я понимаю тебя и то, к чему ты стремишься. Идет не одна, а две войны, и Корпусу надо выжить в обоих. За тобой - тысячи солдат, и сейчас ты не можешь себе позволить помогать. Только искать, и верить, что найдешь. - Ты знаешь, что здесь к чему, может, оставить тебя за главную?

       Я не сказала ему, что никакого тела не найдут. И никогда не скажу.

       - Рой, подпиши мою отставку.

       Он удивленно вскидывает брови. Молчание затягивается. Я стою, скрестив руки на груди, и смотрю в пол.

       - Хорошо... Если ты так этого хочешь."

       Вот и все.

       Если не напоить его кровью, чудо оказывается ненастоящим.

       Распахивается дверь. Вваливается громогласная толпа сослуживцев, на ходу бросая лопаты в угол, и снова куда-то бежит. Запыхавшись, подлетает к своей койке раскрасневшаяся на морозце Тикки, хватает какие-то ленты и бежит за всеми, таща за собой вяло сопротивляющегося Маэста.

       Я заталкиваю сумку под кровать и выхожу наружу. Нужно еще Этану помочь собраться, сходить в мастерскую, проверить дайр, и еще сотни тысяч мелочей, которые всегда возникают в последний момент.

       В замке стоит суматоха и толкотня, которой здесь не видели со времен второго пришествия колонистов. Тикки носится по коридорам со стремянкой и Маэстом, которому стремянка не нужна, и стены стремительно обрастают разноцветными полосками и венками.

       Ах да, сегодня же свадьба, будь она неладна...

       Тисса выходит замуж, вы представляете?

       Я - нет.

       Нет, не за Зиму, слава богам. Он улетел на Солярику еще две недели назад, и вернется не раньше, чем закончит Академию. Но - вернется. Как он выражается, из принципа - чтобы посмотреть на наши физиономии, когда окажется, что он все-таки получил диплом.