Эхо войны

       План операции был прост. Отборные войска, "чумная" бригада, прорываются в логово, пока все, кто остался, отвлекают противника на себя. Или, по крайней мере, пытаются...

       Логика на первый взгляд была безупречной - либо мы сидим в осадном положении, и нас постепенно вырезают поодиночке, либо мы собираем все, что осталось, в один кулак, и бьем, смутно надеясь, что нас не вырежут все равно - только быстро и всех вместе. К сожалению, только на первый взгляд - шансов у нас не было никаких.

       - Для операции нужен небольшой мобильный отряд, иначе его присутствие будет сложно замаскировать. Здесь присутствует тридцать солдат. Половина может остаться. Полагаю, это будут раненые. Фарра Морровер, вас персонально я попрошу поучаствовать - ваши таланты как псиона будут незаменимы. Возражения есть?

       - Да, - Артей подскочил со своего места. - Я хотел бы участвовать в операции. Я достаточно устойчив к ментальным воздействиям, это может быть полезным.

       Командующий едва заметно помедлил с ответом.

       - Но руки у вас нет, как и протеза. Отклоняется. Еще вопросы? - его взгляд заскользил по лицам солдат.

       Вопросов не было. Все всё понимали - или думали, что понимали.

       Час "Х" назначили на последнюю вечернюю вахту. До этого времени пятнадцать солдат, освобожденных от рейдов, по винтику перебирали оружие, броню и приборы. Проверяли синхронизацию вживленных датчиков и контрольной аппаратуры. Просматривали боезапас. Безо всякого аппетита жевали паек и дремали вполглаза, привалившись к койкам.

       На взводе были все - и те, кто оставался, и те, кто уходил.

       В полдень на мою портативку пришло сообщение. Три слова, которых я ждала в первые дни эпидемии, не дождалась, и в малодушном упорстве своем подумала, что Богиня будет милосердна.

       "Убит при исполнении".

       Я отправила напарнику Тайла короткое "Спасибо", и поняла, что дальше все будет легко.

       Очень легко.

       В середине второй вечерней вахты отряд построился на плацу, выслушал инструктаж и вышел по узкому проходу за границы баррикады. Прощально махнули рукой часовые, провожая взглядами наши спины.

       Баррикада сомкнулась, последним выпуская белокосого штабного. Я припомнила короткое "я не свободен больше вас", и не стала задавать глупых вопросов ни себе, ни ему.

       Потом был гравилет. Полчаса в молчании, по вымершему городу. Шлемы с опущенными щитками зеркально отражают блики из окон - красные блики. Снова где-то горят дома...

       Мы выпрыгивали чуть ли не на ходу, у границ запретной зоны. В тех кварталах, что оставались за спиной, еще теплилась жизнь, тот же город, что лежал впереди, был мертв. Пустые дома, с выломанными дверьми, выбитыми окнами - и целые, но с бурыми потеками во всю стену.

       Холодный ветер доносил трупную вонь, но самих трупов не было - т'хоры давно уже начали затаскивать их вниз, в логово. Командующий махнул рукой, отпуская гравилет. Слабо тренькнул датчик, отмечая час "Х".

       Развернувшись спиной к редким огням, мы пересекли границу и начали углубляться в трущобы.

Глава двадцатая

       Если схватишься голой рукой за острый клинок, то обязательно поранишься. Если бы люди забыли об этом, мир превратился бы в сплошной кошмар.

    Терри Пратчетт

       Мы двигались короткими перебежками, рассыпавшись вдоль стен, при малейшем шорохе замирая и сливаясь с густой ночной темнотой. На другом конце города рвались снаряды - разворачивалась та часть операции, что отвечала за прикрытие и отвлечение внимания.

       Пока она действовала: мы не встретили ни одного т'хора. Впрочем, если бы встретили, на этом операцию можно было бы считать законченной - это Бездной проклятое ращепленное сознание ломало всю существующую тактику и стратегию. Что видит один, видит "хозяин". А следовательно - видят все.

       Квартал, два, три, четыре...

       С начала эпидемии нога разумного существа впервые ступила на территорию трущоб.

       Хрупнул где-то впереди раскрошенный стеклопластик, едва слышно царапнули по мостовой когти.

       Мы бросились на землю, благодаря богов за вороненую броню и прикрывая бликующие "матери" собственными телами.

       С тихим цоканьем из-за угла показался т'хор, неспешно взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Медленно повернулся вокруг своей оси и поплыл по проулку на нас. За ним, невидимая до того за поворотом, потянулась цепочка из десятка тварей.

       Сердце колотилось в горле, секунды тянулись не минутами - часами. Руки сжимали "мать", готовые в случае чего открыть бесполезный, самоубийственный огонь.

       Пронесло. Т'хоры свернули в переулок и больше не показывались, хотя прошло больше минуты. Я пустила вслед тонкий ментальный щуп и, ценой вспышки дикой головной боли убедившись, что переулок за нашей спиной действительно останется пустым, подняла руку.

       - Может, - начала я по внутренней связи, обернувшись к командующему, - мне стоит...

       - Нет. Вы не можете маскировать ментальные волны постоянно, и вас засекут. Я поведу сам.

       И он повел. Десять кварталов вглубь, в сердце трущоб.