Экклесиология Апостола Павла

Христос стал Главой и Первенцем этого нового Тела Церкви, с которым Он единосущен по Своей человеческой природе, которая нераздельно соединена с Его Божественной природой. (Еф. 1:22; 5:23; Кол. 1:18; 2:9; Евр. 2:11,14).[47] Таким образом, в Богочеловеческой Личности Христа уже существует и Церковь как Богочеловеческое Тело Его. Сын Божий, — говорит святой Иоанн Златоуст, — стал причастником «нашей природы», и мы, то есть Церковь, становимся причастниками «сущности Его» (здесь сущность значит природа — 1 Пет. 1:4). «И так же, как Он имеет нас в Себе, так и мы имеем Его в нас».[48]

То же самое выражает апостол Павел, когда говорит, что Христос стал Главой и Спасителем Церкви, которая есть Тело и Полнота Его, а мы — члены Тела Его, от плоти Его и от костей Его (Еф. 1:22–23; 5:23, 30). Так, значит, Церковь стала сотелесником (σύσσωμος) Христовым, то есть единым телом со Христом (Еф. 3:6; 2:14–16).[49] Или, еще более конкретно, стала: Είς Χριστός (= Один Христос) (Гал. 3:28).[50] Ибо Церковь и Христос — одно. Святой Иоанн, следуя за святым Павлом, говорит: «Ибо так же, как голова и тело — один человек, так и Церковь и Христа апостол называет — одно» (έν εφησεν είναι) (1 Кор. 12:12).[51] Иными словами, Христос как Богочеловек и есть сама Церковь в ее Богочеловеческой полноте.[52]

Из всего изложенного становится ясно, что согласно апостолу Павлу, христология и экклесиология — неотделимы,[53] ибо представляют собой две стороны одного и того же Богочеловеческого События. И не было бы ошибки в том, если бы обе они назывались одним именем, потому что вся глубина христологии видится и раскрывается в учении о Церкви, так же как в экклесиологии раскрывается вся христология. Это особенно заметно в двух преимущественно христологических и экклесиологических посланиях апостола Павла: в Послании к Ефесянам и в Послании к Колоссянам. Так, в Послании к Колоссянам апостол говорит больше о Христе как о Главе Церкви, но одновременно и о Церкви как о Теле Его (Кол. 1:15–28; 2:9-19), поэтому это Послание можно охарактеризовать как экклесиологическую христологию. В послании же к Ефесянам апостол говорит больше о Церкви как о теле, Глава Которому — Христос (Еф. 1:22–23; 2:14–16; 4:12–16; 5:23–32), и поэтому это Послание можно характеризовать как христологическую экклесиологию.[54]

И все это есть одно и то же богословие о Всецелом Христе как Богочеловеке, в согласии со словами святого Августина: Totus Christus, caput et corpus (= Всецелый Христос — глава и тело).[55] Такое понимание святого апостола Павла широко развивают святые Отцы Церкви, а особенно в своих Омилиях (Беседах) на Послания апостола Павла — лучший толкователь и верный ученик его святой Иоанн Златоуст, на которого в данной работе мы чаще всего будем ссылаться.

Следовательно, этот сотириологически-экклесиологический Христоцентризм составляет основу учения апостола Павла о Церкви. Все объято Христом, воплощенным Богочеловеком. Богочеловек — сущностная тайна христианства как Церкви, сама сущность и ипостась Церкви. Если бы можно было на человеческом языке дать одним словом определение Церкви, это было бы слово: Богочеловек — Личность, Дело и Тело Христово,[56] ибо Церковь содержит в себе тайну Богочеловека Христа, и только в связи с событием Бог явился во плоти, или, по словам церковного песнопения: «Сын Божий — Сын Девы бывает», можно понять существо и природу Церкви как Богочеловеческого Тела Христова.[57] Другими словами, в сущности своей, Церковь — это Сам Богочеловек Христос — Ecclesia vero Christus.[58] Таким образом, «Великая благочестия тайна» отождествляется с «Великой тайной»: Христос — Церковь (Еф. 5:32).

* * *

В дальнейшем изложении мы постараемся выделить основные, сущностные элементы экклесиологии святого апостола Павла, величайшего экклесиолога всех времен. Начнем с вопроса о сущности и природе Церкви Божией и ее единстве со Христом и во Христе.[59] В толковании глубочайших тайн о Церкви мы будем придерживаться, конечно, прежде всего самого апостола Павла, а затем и святоотеческой экзегезы Посланий апостола Павла и Священного Писания вообще, причем преимущественно будем прибегать к выдающемуся представителю этой экзегезы святому Иоанну Златоусту. Развивая основные экклесиологические принципы апостола Павла, мы считаем правильным обращаться не только к толкованию и духу Посланий апостола Златоустом и другими святыми отцами,[60] но и к буквальной, текстовой герменевтике, и поэтому нередко будем цитировать довольно обширные фрагменты из святых отцов и Иоанна Златоуста, часто следуя и их вдохновенному стилю и словарю, особенно красноречию святого Иоанна.[61]