Эклектика (СИ)

— Я бы на твоем месте уже бежала бы в Анлос.

Анни, подняв руку, ударила первой. Короткий заряд пламени прочертил воздух над головой Клинка, едва успевшего уклониться, и погас. Ситри резко выпрямилась, чуть не поскользнувшись на льду из-за тонких шпилек. Кажется, подобной меткости она не ожидала. Под крючковатым носом врага залегли тени, пугая юную меморию. Ситри напоминала ведьму из старых сказок о беззащитных принцессах и любви.

«Времени нет», — мелькнула мысль. Анна со всей силы замахнулась и вызвала столько огня, на сколько хватило сил. Стало немыслимо жарко, как тогда, на ее планете. Лед растаял. Туман исчез, и снова показалась луна. Ее свет переливался на смуглой коже врага, как молоко в латте. Пока Ситри удавалось уклоняться от пламени, однако было видно, что она устает. Это чрезвычайно воодушевило Анну. Первый Клинок в ее жизни! Со звоном порвалась шнуровка на бюстье, и теперь его сдерживала только пара крючков.

Внезапно что-то словно ужалило Анну в руку, пронзив, как тонкое ледяное лезвие стилета. В запале гнева и боевого куража она не обратила внимания на укол; но вскоре пламя зачадило, и Анни, согнувшись, закашлялась. Огонь погас. По пальцам левой руки пробежал холодок, поднимаясь все выше и выше, лишая мышцы подвижности, выхолащивая до кости. Анни стиснула зубы, чтобы не закричать от боли.

Ситри стояла в паре метров от нее, целая и невредимая, разве что слегка раскрасневшаяся, и спокойно, не шевелясь, наблюдала за ее страданиями. В сердце кольнуло, холод перекочевал с руки на плечи и обездвижил, охватив каждую клеточку тела. Анни, не удержавшись на ногах, опустилась на камень. Рука рванулась к груди. На скале лежал кинжал, тускло переливающийся в лунном свете.

— Лета заколдовала, — сказала Ситри, направляясь к жертве. — А ножи я метаю отлично, особенно когда не видят, думая, что побеждают. Ты не первая такая.

Ситри вытащила из ботфорт еще один серый кинжал.

— Штучки три в сердце за раз — можешь прощаться с этим миром, — добавила она. Снова кольнуло в груди, звон металла эхом раздался в тишине цитадели.

Ситри наклонилась и ласково приподняла ей подбородок. Рука слуги Синааны была адски холодна.

— На твое счастье, кинжалы у меня кончились, — прошептала она. — А может, и не на счастье.

Казалось, к щеке приложили раскаленный металл. От боли туман в голове рассеялся. Анни дернулась, но Ситри держала крепко. Она буквально села ей на грудь, вцепившись губами в место пореза на щеке, отчего лицо стало медленно неметь. Видимо, Ситри это не устроило, и она провела ногтем по шее девушки.

— Анни!

Вампирша резко подняла голову. Ее глаза горели безумным зеленым светом, губы блестели. Прогремел гром. «Кестрель», — подумала Анни. Молния пролетела над Ситри и ударила в камень. Пара осколков оцарапала и вторую щеку Анни. Вампирша с жаждой во взоре уставилась на алые капли, но была вынуждена отступить на пару метров, не спуская страждущего взгляда и то и дело облизывая губы.

— Ты как? — прошептала Кестрель, с испугом глядя на нее, и, не услышав ответа, оторвала от собственной перевязки кусок бинта. Марля легла на рану. Анни не чувствовала ничего, что было ниже плеча, в глазах стояла пелена. — Держись, мы не сможем вытащить тебя отсюда на себе.

— Что случилось? — сумела прошептать Анни.

— Они прорвались, — быстро произнесла Кестрель и встала. На теле коменданта крепости отчетливо различались синяки и повязки, скрывавшие новые раны.

— Уже встретилась с Валентайном, да? — со смешком заметила Ситри, намекая на длинный порез на животе, распоровший и металл доспехов, и кожу, после чего облизнулась.

Засверкали молнии. Они переливаясь в темноте, как жидкий свет, окружали Кестрель паутиной. Тысячи коротких вспышек. Анни поражалась быстротой ее движений: Кестрель сама была как молния, внезапная, яркая и резкая. Ее волосы разлетались в движении, но ни одна прядь не задела окружавшие меморию заряды. От смены красок и света у Анни зарябило в глазах, но вот Кестрель остановилась — пара секунд превратилась в минуту бури света — и выпустила молнию.

Снова раздался гром, оглушивший Анну. Часть крепостной стены отлетела, и Ситри, взлетев вместе с ней, взмахнула рукой в тщетной попытке удержаться — но упала обратно на камень, как тряпка.

— Анни, беги, скажи им… — горячо зашептала Кестрель. — Я выдержу, я быстрая, а ты еле на ногах стоишь. Не хочешь просто так уходить, помоги нашим внизу, только не здесь, пожалуйста!

— Помочь вашим внизу? Некому уже помогать, — произнес гулкий мужской голос. Ситри протянула к ним руку. Прочные металлические нити окутали меморий. Анни поморщилась, ощутив, как одна из нитей сделала очередной порез на коже, и застыла, чтобы не получить новые.