Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

Через пять лет он уже мог останавливать предметы силой мысли и даже летать. Услышав об этом в первый раз, Михаэль обомлел — сам он в те времена едва не падал в обморок при попытке притянуть лист бумаги со стола. Удивление сменилось гневом. Как мог выродок стать сильнее деда?

Ни одна девушка не выдерживала Валентайна, сбегая от того спустя несколько дней. Они прельщались диковинной красотой и позже ужасались, познав характер. Он не выносил двусмысленности и неопределенности, намеков и просьб. Любое неповиновение вызывало ярость. Гнев разгорался в нем с той же стремительностью, с которой он орудовал мечом. Валентайна привлекали скромность и женское молчание. Ему нравилось ходить по улицам Каалем-сум, выбирая очередную скромницу, которая боялась сказать «нет» гиганту с черной гривой спутанных волос и холодными глазами. По какой-то причине он любил девушек совсем хрупкого телосложения. Некоторые после пары ночей с ним выбрасывались из окон императорского дворца.

Бедная Аделайн давала выжившим несчастным деньги и возможность забыть встречу с «полуночным чудовищем». Сама она все реже прибегала к услугам адептов храма блаженства. Разочарование — вот что Михаэль считал причиной смерти любимой супруги. Разочарование в Валентайне. Он стал совершенной противоположностью отца, хотя мнил себя последователем Вердэйна. Некоторые называли его Полуночным рыцарем, некоторые — Рыцарем-полукровкой, но большинство — Полуночным чудовищем.

Ненависть Михаэля к внуку окончательно окрепла после смерти Аделайн.

Прошло около десяти миллиардов лет, нрав Валентайна поддался некоторому смирению, но отношения деда и внука оставались все так же холодны. Михаэль посылал его на границы, в самую гущу боевых действий, которых тот так жаждал, во время мира — посылал в самую глушь. Дни, проведенные Валентайном в столице Империи, можно было спокойно пересчитать. Никакие деяния сына Вердэйна и Эйи не вызывали признания, усилиями родственников Валентайн не получал ничего за службу Империи. Народ забывал своего спасителя каждый раз — мощь слухов невообразима. Путь наверх для Полуночного рыцаря был закрыт навсегда.

Даже за вырванный у Синааны мир Валентайн Аустенос не получит ни слова благодарности. Михаэль сделает всё для этого.

Внезапный грохот в коридоре заставил обернуться. Кто-то бежал по лестнице, сшибая с постаментов старинные вазы и статуи, как рассвирепевший бык, потерявший всякую опаску. Дыхание холода коснулось двери — это был Валентайн. Едва не сорвав ее с петель, он вломился в кабинет Михаэля. Серебристые доспехи, созданные по подобию лат Вердэйна, поймали луч солнца и вспыхнули.

— Ты украл ее! Тварь! — взревел Валентайн. — У внука! Чертов серпентарий, знал весь замок! Каждая змея знала, что вы делаете вместе! Ты отправлял меня на смерть! Я гнил на границах, пока вы развлекались! Надеялся, что сдохну? — рыкнул он. — Нет, ты сдохнешь раньше, бесчестная мразь!

Мариэль стала женой Валентайна восемь миллиардов лет назад. Обычная проститутка из Аливьен-иссе усмирила зверя, будучи прекрасным манипулятором. Она направляла мужа так искусно, что тот не понимал, что действует не по своему решению. Сама она добивалась власти, которую Валентайн не мог дать. Мариэль Аустенос стала любовницей первого на очереди наследного принца, и после этого ее карьера взвилась под небеса.

Михаэль догадывался, что когда-нибудь обман всплывет наружу окончательно. Об адюльтере действительно знали все. О нем судачили продавщицы на главном рынке, о нем с придыханием говорили придворные дамы. Михаэль Аустенос и Мариэль Аустенос! Блистательный принц Империи, пожиратель женских сердец! Мужчина, под чьим волшебным взглядом темных очей таяла каждая. Вечно юная красавица с безупречными манерами и обаянием, жена второго на очереди наследника! Женщина, не взглянувшая ни на кого за все годы брака и мгновенно попавшая под чары Михаэля! Это ли не сказка? Только Валентайн не знал о ней. Даже леди Астрея закрывала глаза на подобную безнравственность в столице.

— Мариэль бросила тебя сама, — кратко ответил Михаэль.

Глаза Валентайна засветились изнутри ледяным северным сиянием. Таково было влияние серебристой крови, по неизвестной причине превосходившей силу крови деда. Непохожи — так похожи одновременно…

— Нет, — процедил он. — О, нет. Это ты. Это ты совращаешь каждую девицу в Империи. Даже когда была жива бабушка! Когда она умирала, ты ходил к Эши Сандамерли.

— Ложь, — отрезал Михаэль. Мерзкие слухи! После рождения Вердэйна он ни разу не изменил жене — до самой ее смерти. — Смешно слышать обвинение от тебя, устроившего Кровавую декаду в Каалем-сум.

— Ты украл ее! — прорычал Валентайн, будто не слушая. Глаза его светились совсем невыносимым блеском. — Ты никогда не давал мне жить. Всегда презирал. Я не был членом семьи, поэтому ты украл ее.

Внутри Михаэля все сжалось от нахлынувшей злости.