Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

— Но не Ему, — лицо Айвены исказилось, скулы выступили вперед, верхняя губа приподнялась, обнажив зубы.

— Помилуй, — Вилариас успокаивающе, как перед диким зверем, выставила ладони перед грудью. — Мы все знаем, как вы относитесь у себя, там, в Синаане, к своему Королю. Особенно женщины, — и, не удержавшись, добавила: — Как я понимаю, ты до сих пор его фаворитка? А как же Астарта?

Айвена не сразу ответила. Ее хрупкие руки сжались в кулачки, глаза загорелись ярко-синим светом. Удивительно, но ярость свою демонесса сдержала, хотя Китти была наслышана о ее сумасшедшем характере. Наконец Айвена выдохнула, вызвав морозный туман, и улыбнулась до мерзких ямочек на щеках. Вид окровавленных зубов заставил Китти поморщиться.

— Тебе ли о таком говорить, Вилариас. До Палаис-иссе не добралась? Кораблик захватили? Так вот он, видишь, стоит посреди реки? Присмотрись, кто стоит у штурвала?

— Я не собираюсь поворачиваться к тебе спиной.

— Умная, — Айвена испустила смешок. — А теперь подумай, кто умнее: Ситри или твоя ненаглядная Кестрель? Сегодняшний вечер покажет.

Сказав это, демонесса развернулась и вскоре исчезла в люке. С улицы раздались новые крики — вампиресса была еще голодна.

Китти развернулась к северу с такой силой, что буквально выбила из гнезд креплений черепицу каблуками. Руки повисли, дыхание участилось. Живот и грудь будто сжало обручем.

В тот же самый момент шло нападение на Палаис-иссе.

Взгляд Китти бездумно скользил по заливу, по пожару, что охватил весь центр и окраины, по черным парусам, по фигурам в небе. Она даже не удивилась, когда заметила на ближайшем из кораблей куцую рыжую косицу с вплетенными в нее бисеринками и лентами. Миднат, что-то крича, отдавал приказы черным фигурам; «Восход», ставший его галеоном, рвался из устья Нойры на север. На север.

— Леди Вилариас! — донеслось с улицы. — Ваш корабль!

Ее корабль… Китти бездумно, как машина, спустилась по лестнице на улицу. В голове не было ни одной ясной мысли, мелькали только обрывки. Кестрель в опасности… Ситри атакует Палаис-иссе… Теперь понятен ее вчерашний возглас… Китти тащили по улице мимо горящих домов к гавани. Она не сопротивлялась. Мысленно Вилариас была вместе с Кестрель. Жива ли она? Отчаяние сковало Китти, и она не видела ничего, кроме заснеженных северных гор, на склоне которых лежало тело самого дорогого человека в Мосант Кэтрин Вилариас. Кестрель. Кестрель.

Рядом бежали выжившие, роняя тюки, дергая за руки детей, что не поспевали за родителями. Старики ковыляли сами, без всякой надежды, лишь из инстинкта, что толкал вперед. Но были и те, которые просто садились на камни, глядя на пожарище пустыми мертвыми глазами. Они понимали, что не добегут, смирились с тем, что погибнут вместе с городом. А если сбегут, то куда? Слишком далек был путь до Аливьен-иссе — ближайшего, помимо Брааса, города Империи.

Землю под ногами мелко потряхивало. К треску лопавшегося в жаре огня дерева, грохоту обваливавшихся стен и крику людей добавился низкий шум волновавшейся впереди воды.

Китти приблизилась к порту.

Спустя пару минут ее вывели на остатки пристани. Огонь добрался и до гавани, охватив многочисленные склады и доки. На нескольких кораблях начался пожар. Тушить его было некому и некогда, команда суден-погорельцев спасалась бегством по трапам и пыталась сесть на соседние корабли. Как только палубы наполнялись народом, корабли тут же снимались с якоря, спеша уйти в море. Толпа окружила Китти, но гвардейцы отгоняли от леди Вилариас всех страждущих и молящих о спасении.

— Садитесь, пожалуйста, миледи, — высокий юноша в сохранившемся чудом белоснежном с золотом мундире показал ей в сторону маленькой лодки из ржавого железа. Она была настолько мала, что места хватило бы только на шестерых.

Китти, не споря, но откинув руку гвардейца, залезла в лодку. Ей хотелось уплыть от этого ужасного места. Каалем-сум горел, подобно погребальному костру, из него бежали люди: на кораблях, на телегах, просто на лошадях, на своих двоих. Скопившиеся на берегу толпы людей молили о помощи, протягивали младенцев, прося взять с собой хотя бы детей. В городе осталась лишь армия, от которой не было никакого толку: вражеские силы окружили только Реймир-сум, разрушив все мосты через Нойру. Наама испарилась, словно ее и не было; Айвена, судя по частым вспышкам серебристого света, буйствовала в эльфийском городе. Китти с некоторой горечью подумала о Рейн, оставшейся там. Наверное, она ее больше не увидит. Но все меркло по сравнению с мыслью, что Кестрель в опасности.

Рядом с Вилариас опустилась зареванная Лойра, увешанная украшениями, как дорогая проститутка из Аливьен-иссе. Как оказалось, сундук с ее богатствами упал в ров при перевозке. Лойра нацепила на себя все оставшееся, чтобы не пропало хоть оно. Следующей села высокая женщина в белом одеянии с капюшоном, скрывавшем лицо. Напротив Китти приземлился бледный как смерть Торнтон в измятой форме. И, наконец, последним, чуть не перевернув лодку, пришел сам лорд Танойтиш, который дрожал так, что Китти даже стало его немного жаль.