Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

Йонсу вздрогнула. Вопрос был неожиданным. В карете не прозвучало ни слова с тех пор, как леди осведомилась о ее происхождении.

Йонсу боялась заглядывать в остатки памяти, полной белых пятен, иногда охватывавших день, иногда — столетие. Слишком многое хранило подсознание: бесчисленные войны, смерти, потери. Скольких друзей она утратила когда-то? Сколько солнечных систем сгорело на ее глазах? Воспоминания о первых веках своей жизни Ливэйг сумела похоронить так глубоко, что не вспоминала их никогда.

Это была война за Аланду, город русалок, ныне потерянный. В ту войну Йонсу лишилась и дома, и семьи, и друзей, и желания жить. Именно после уничтожения Аланды Ливэйг начала свою карьеру в столице. Уничтожая дома других, она забывала свой. Совесть ни разу не взыграла за все года, проведенные за Гранью: жители планет, пораженных Тьмой, являлись ужасными монстрами, которым нет прощения, считала она. Генерал Йонсу Ливэйг не знала поражений, обладая силой, равной которой не было среди всех двенадцати звезд. Только возле Гипербореи, прибежища Китти Вилариас, она потерпела фиаско, за что поплатилась воспоминаниями. Палачи Анлоса знали, что ценнее всего в бесконечной жизни, пропитанной скукой.

Йонсу стала осторожней, но и осторожность может сыграть злую шутку.

Как проклинала она тот день, в который попала в руки Кэтрин Аустенос! Белая Леди Анлоса по неопытности не сумела стереть нужные воспоминания, уничтожив то, что было Ливэйг так дорого: улыбку матери, детские года, всё то, что хранилось в подсознании. В тот же день, исправляя ошибку, Мариэль уничтожила в наказание последние два миллиарда лет жизни Йонсу. При ней остались только неясные пугающие тени прошлого и обрывки воспоминаний, года, пропитанные кровью и войной. Жаждой прощения и мира.

Она помнила, что имя ее значило «глубина», но не помнила внешность той, что дала его. Она помнила, что по ошибке уничтожила целый город, но не помнила, как именно. Она помнила, что что-то дивное захватило ее на севере, но что?.. Как это мучило!

— Пару сотен веков назад, — сумела ответить Ливэйг.

— Тогда ты знаешь, что выход из города только один.

Выход действительно был только один, как и вход. Браас представлял собой сложное переплетение подземных переходов, освещавшихся тусклыми фонарями, установленными для «внешних» жителей, например, торговцев. Туннели проложили еще на заре создания Мосант — майоминги заняли их, придя с южных пустошей, которые уже давно поглотил Аэрмиссе. Никто не знал, как далеко ведут переходы. Майоминги освоили лишь наиболее широкие из них, находящиеся близко к поверхности, укрепили плитами стен и подпорками из камня, прорубили в скальной породе помещения, используемые как жилища, и отстроили замок Брааса, красота и монументальность которого поражала каждого, кто посещал столицу майомингов.

Туннели начинались сразу с гигантских ворот, за которыми виднелся извечный сумрак подземелья. Сегодня не были зажжены даже фонари.

— Слушай, — снова обратилась к ней Сирса, — я взяла тебя для того, чтобы ты смогла отбить атаку, когда она случится. Сегодня не моя звезда.

— Атака? — еле выдавила Ливэйг.

— Нас даже не встречают, видишь? Анлос предупредил, что я буду. Пока мы проезжали ущелье, я видела засаду. Нас не тронули, пока лишь следили. Когда переговоры закончатся плохо, нам придется бежать с боем. Вдвоем против кучи коротышек с железками в руках.

Йонсу в ужасе взглянула на нее. Фраза заставила вспомнить о прошлом снова.

— Но я не смогу! Почему вы так уверены, что придется бежать?

— Потому что я знаю больше тебя! А ты боевой маг, если не забыла! — прикрикнула Сирса, и Ливэйг замолкла, начав лихорадочно прокручивать в сознании основы магии Постериоры. Вроде бы сила идет от понимания структуры мира, от матрицы… Воевать ей в последний раз приходилось очень давно.

Экипаж остановился. Сирса встала.

— Главное — молчи, — напоследок сказала она, все еще злясь. Кучер открыл дверь, впуская затхлый, пахнущий специями и маслами воздух. О, Йонсу Ливэйг научилась молчать. Никто даже не понял, что она продолжала знать, несмотря на все манипуляции с памятью.

Выходя, Йонсу задела головой раму двери и потому постояла некоторое время, потирая затылок. Их никто не встречал: они были одни в пещере. На площадке, сумрак которой развевал только свет, идущий с «верхнего» мира, стояли трое: Сирса, Йонсу и кучер. Это обстоятельство окончательно взбесило главнокомандующую Империи.

— Эй, ты, — обратилась она к кучеру, — оставайся здесь, если что начнется — беги в Анлос и доложи о том, что здесь произошло. Понял? Идем со мной, — это относилось уже к Ливэйг.

Взяв в руки факел, поданный ей кучером, Сирса зажгла его ярко-голубым пламенем и решительно пошла в глубину туннеля. Йонсу, испугавшись неведомо чего, побежала за ней, не решаясь выйти вперед.

— Хватит трусить. Сегодня второй день звезды Постериоры, ты убьешь их, даже не прилагая усилий, — бросила ей, не оборачиваясь, Сирса.

Убить. От этого слова Йонсу стало жутко.