Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

— Нам ничего от вас не нужно, — тихо, устало произнес мэр Герхельд. — Вы ничего не исправите. Огонь вернет только Он.

— Даже не скрываете, что на Его стороне? — сказала внезапно Йонсу. Сирса с удивлением обернулась к ней. Кажется, она вообще забыла о существовании Ливэйг.

Майоминг не ответил. Подняв руку, он живо скрылся за дверями. Металл петель с протяжным скрипом встал в пазы стен, закрывая вход.

— Дъявол, — выдохнула Сирса.

Едва майоминг скрылся, в нижних бойницах замка открылись створки, и на Йонсу с Сирсой посыпались стрелы — не длиннее локтя, со странным пучковатым оперением и наконечниками из кремния и железа. Сирса взмахнула рукой — Йонсу, испугавшись, отскочила. Голубой огонь расцвел, как прекрасный дикий цветок, расплавляя стрелы. Спустя полминуты атака закончилась — видимо, майоминги поняли, что их усилия напрасны. Огонь потух. Пол был усеян металлическими и каменными наконечниками.

Йонсу неуверенно подняла ладонь, вызывая апейрон. Светящая жидкость окутала их полусферой, как щитом. Изредка она, шипя, касалась потолка и прожигала базальт. Коридор осветился бьющим в глаза ядовито-зеленым светом.

Сирса одобрительно кивнула.

— В меня не попади только.

— Что теперь? Может, вам ту дверь выжечь?

— Можно было бы. Трусливые глупцы, — припечатала Сирса, — думают, что это сойдет им с рук. Нет, не сойдет, можешь быть в этом уверена. Надо было еще тогда их уничтожить, после того раза. Тут нам делать нечего, возвращаемся к карете. Апейрон, я слышала, выдерживает даже плазм-обстрел?

— Таким в меня еще не стреляли, — признала Йонсу. — У них может быть такое оружие?

— Конечно. На Синаане такого добра полно. Браас десять лет в сговоре с ними, в качестве благодарности могли и прислать парочку плазматронов. Теперь-то всё понятно, — начала рассуждать Сирса, пока они в тишине шли по коридору с зеленым щитом над головой. — Герхельд им все информацию сливал! И еретикам этим тоже… Точно война будет, — женщина довольно улыбнулась.

— Вас это радует?

— Война не прекращалась. Сейчас она начнется в открытую, и только, — пожала плечами Сирса.

Война… Снова… Йонсу оглянулась, внимательно изучая в пустоту туннеля. Слишком тихо.

— Они не пойдут за нами?

— Нет, они не станут воевать в собственной крепости. Скорее всего, рыцари будут ждать у ворот.

Так оно и оказалось. Не успели Сирса и Йонсу выйти на открытую местность, как сзади заскрипели ворота. Створки тяжело захлопнулись, зазвенел замок. Возвращение посланниц Анлоса явно не приветствовалось. Из бойниц замка вновь забил свет; из темноты выступили рыцари, идущие полукругом — громоздкие высокие фигуры, закованные в полные латы с ног до головы. Верхний нагрудник кирасы украшал замысловатый герб, нижнюю часть с длинной латной юбкой укрывали чеканные завитки. Латные рукавицы держали обоюдоострые тяжелые мечи или секиры. Головы укрывал остроконечный шлем с заостренным затылком и устрашающим защитным забралом.

— Глупые железки, — заявила Сирса, наблюдая за ближайшим к ней рыцарем. Тот, выставив вперед меч, осторожно приближался к главнокомандующей Империи.

Йонсу, испустив печальный вздох, покрутила кистью правой руки. Щит апейрона, ярко вспыхнув, обрушился на одного из рыцарей. Вторая вспышка заставила всех зажмуриться, а когда Йонсу открыла глаза, то увидела, что на земле остался лишь меч да пара камней, секундой ранее украшавшей щит.

Сирса мелочиться не стала. От огненной бури, разразившейся в главном туннеле Брааса, потеплели камни. Йонсу не без страха наблюдала «казнь»: рыцари взлетали, охваченные пламенем, не успевшие нанести ни одного удара, и падали вниз, крича от боли. Они были слишком тяжеловесны и не могли уклониться; сталь же нагревалась, принося невыносимые страдания заключенной в броню живой плоти. Ливэйг подумалось, что мгновенное сжигание апейроном бесспорно более гуманно. Сама она держала щит — из бойниц сыпались новые стрелы, сменившиеся пулями, которые также не могли пройти ядовито-зеленую жидкость. Ничто не могло помешать Сирсе прекратить расправу с наступавшим врагом. Рыцари продолжали стонать и глухо кричать, не в силах встать с земли, а она продолжала нагревать доспехи. Лишь когда затих последний из них, Сирса поправила платье и отряхнулась от пепла.

— Заканчивай с этим, — приказала она. — И обрушь свой чертов апейрон прямо на ворота, чтобы знали, с кем дело имеют.

Йонсу Ливэйг, вздохнув, опустила руки. Кровь обагрила ее руки в последний раз.

========== Глава 18 Йонсу VI ==========

Я предпочитаю, чтобы меня помнили по тем делам, которые я совершил для других, а не по тем делам, что другие совершили ради меня.

Томас Джефферсон