Экранный образ времени оттепели (60–80-е годы)

Плакатная стилистика воплощения протестного по содержанию замысла молодых требовала средств публицистического репортажа. Не размышлений авторов, анализирующих характеры и обстоятельства, а наблюдения человека с киноаппаратом за происходящим вокруг. Здесь и сейчас снимающего окружающую жизнь, ничего не переиначивая в ней и не украшая…

Конечно, подвижная, мобильная камера на самом деле успевает отбирать нужные автору моменты, перемещаться в пространстве и во времени по воле наблюдателя. Она внедряется в толпы людей, входит в дома, переставшие быть надёжной крепостью. Спасительная территория внутреннего жизнеустройства давно уже распахнулась для бытовых конфликтов и психологических драм, царящих теперь, кажется, повсюду.

Словом, игровая первооснова драматургии органично осваивает территорию и способы фиксации, характерные для документального фильма.

Поэтому вполне естественно было воспринято появление на экране, рядом с игровыми сюжетами подобной проблематики, документальной ленты, открывающей творческую лабораторию исследования современным кинематографом острой социально-психологической ситуации.

Фильм «Легко ли быть молодым?» (1987, реж. Ю. Подниекс), помимо многих заслуженно восторженных эпитетов, памятен и тем, что именно в стилистике документа автор подытожил поиски выразительной формы, адекватной содержанию протестной волны, составившей основную тематику молодёжного фильма о современности на экране 80-х.

В ленте Ю. Подниекса очень грамотно с точки зрения замысла выстроена последовательность подлинных событий. С впечатляющей беспощадностью зафиксирована реальность.

В то же время автор-документалист, как художник, глубоко сочувственно раскрывает драму молодого поколения.

Хроникальные съёмки охватывают огромные толпы отчаянно бунтующих на площадях подростков, стаи варварски громящих вагон пригородного поезда отморозков, отколовшихся от общества одиночек, ищущих своего места в жизни, на самом деле вконец разуверившихся в результатах этих поисков…

Так, навсегда врезается в память юный патологоанатом, после школы не нашедший иного места работы. Подробно снятый процесс препарирования старческого тела, заученные манипуляции вчерашнего мальчишки специальными ножницами под неспешный и однотонный рассказ о себе – своего рода максимально растянутый во времени крупный план эмоционального авторского анализа состояния поколения потомков шестидесятников…

Фильм-плакат не только в этом эпизоде, но и во многих других фрагментах воздействует как метафора. Проступающая при этом художественность обобщений и принципиально избранная, жёстко воздействующая хроникальность изображения, органичность их синтеза на полотне экрана стали отчётливым воплощением всех тех тенденций, к которым изначально устремлялся кинематограф 80-х, рассказывая о судьбах молодых. В этом, ещё раз важно подчеркнуть, отличие документализма как стиля кинематографа 80-х от предшествующих (аналогичных по составу слагаемых) художественных систем экрана в начале оттепели.

Игровой фильм В. Абдрашитова «Плюмбум, или Опасная игра» (тоже 1987 года) укрупняет проблему отторжения молодыми идеалов старшего поколения, кажется, до абсурда.

Герой-подросток Руслан Чутко внешне выглядит как вполне благополучный домашний мальчик. Родители берут его с собой на каток, вместе поют у телевизора песни Б. Окуджавы, приобщают к таким азартным занятиям, как рыбалка или охота. Словом, это вовсе не обделённый родительскими заботами ребёнок, о каких рассказывала в своих фильмах Д. Асанова… Здесь сорокалетние шестидесятники заботливо растят сына в своей среде.

Однако наблюдательность Руслана, его способность извлекать собственные выводы, принимая в родителях романтичность и расчётливо исследуя её несостыковки с их обыденными поступками, ведёт к тому, что полученный от них заряд энергии оттепели парень по-своему направляет на искоренение реального зла, царящего теперь повсюду. И его жёсткое следование правде оказывается не менее безнравственным, чем двойные стандарты родителей…

Так почему же на вопрос о возрасте четырнадцатилетний подросток отвечает, что ему – сорок?

И не то чтобы он ровно настолько устал от жизни или выдохся физически. Наоборот, Руслан полон агрессивной энергии, стремится максимально отвечать своим убеждениям о совести и долге. Тогда отчего же именно сорок? Ведь теперь это возраст его родителей, молодость которых пришлась на шестидесятые.

Парень растёт под песни их юности. Семейные выходы, постоянное общение с миром их интересов и норм не только воспитали его сорокалетним. К нему перешла их духовная исчерпанность. За внешним бодрящим благополучием накопилась бездна пугающей пустоты.

Нагруженный под завязку романтическими идеалами родителей, Руслан во всём остальном, в обыденной жизни остаётся порождением итогов оттепели. И чувство дистанции, оказываясь строящей характеристикой его мироощущения, порождает поистине бесовский хаос, формирующий его как личность.