Эксгибиционист. Германский роман

– Уважаемые дамы и господа! Всем вам хорошо известно, что научные достижения наших дней способны посрамить любой фантастический фильм, – так начал Хакир Амальдаун свою приветственную речь. – Нам с вами известно, что не столько далекие миры, сколько человеческий глаз, способный лицезреть их при помощи оптических устройств, являет собой главную загадку астрофизики. Этот глаз есть часть так называемого больцмановского мозга… Но не будем об этом. Я вижу здесь представителей деловых кругов: предпринимателей и финансистов современной Германии и Евросоюза – спасибо вам, что вы здесь. Спасибо вам за финансовую поддержку, без которой рождение нового телескопа было бы немыслимо. Я произношу слова благодарности не только лишь от своего лица, но и от лица человечества, для которого слова «будущее» и «космос» связаны нерасторжимо. Я особо хочу приветствовать здесь Гертруду Цейс, представительницу славной династии, чьи представители немало способствовали прояснению и уточнению того общего зрения, которое завоевано человеческим видом. Я бесконечно счастлив видеть здесь Готфрида ван Вринна и Юргена Больцмана, без которых совокупный мозг человечества недосчитался бы нескольких существенных извилин. Я приношу сердечную благодарность своим коллегам, чей самоотверженный труд и отличное терпение вложены в наше общее дело, и от лица своих коллег и лично от себя должен признаться: как мне больно, что я не вижу среди нас знаменитой инвалидной коляски. К сожалению, Стив не смог приехать, а мы так надеялись, что он разделит с нами этот торжественный закат! Я особо хочу отметить благородство виноделов, которые снабдили нас превосходной влагой для этого праздника! То, что мы сделали, не осуществилось бы без помощи наших американских и японских коллег – мы счастливы лицезреть их среди нас в этот вечер.

А теперь несколько слов об инструменте, ради которого мы все здесь собрались. Я не сомневаюсь в том, что эта непростая труба (в создание которой мы вложили столько усилий) откроет всем нам новое видение окружающего мира. Я долго думал, как назвать этот новый телескоп. Изначально я хотел назвать его «Вуайер», чтобы подчеркнуть нашу глубинную заинтересованность в созерцании, но некоторые события, происшедшие с членами нашего коллектива, заставили меня изменить мое мнение. В результате я решил назвать его «Эксгибиционист». Да, мы не только наблюдаем, но и демонстрируем свою способность к наблюдению! Я даже не знаю, что важнее: само наблюдение или факт его демонстрации? Я уже сказал вам, что человеческое наблюдающее око есть самая загадочная из планет, самая вопрошающая из звезд. Даже сверхгигантский квазар не может соперничать с человеческим зрачком. Дело не в гордыне нашего вида, а в нашем загадочном одиночестве, которое мы пытаемся преодолеть посредством поиска разумных контрагентов, скрывающихся в глубинах Вселенной. Пока эти поиски не дали отчетливых результатов. Итак, мы всё еще одиноки или кажемся себе таковыми, но нас согревает мысль о любви: если в сердце зажглась любовь к Иному, любовь к Неизвестному, значит, само Неизвестное нуждается в нашей любви. Ибо с точки зрения науки существующее не может быть случайным. Современные астрофизики снова и снова спрашивают себя: не является ли Наблюдаемое всего лишь совокупностью условий, необходимых для наблюдения? Надеюсь, этот оптический парень, мистер Эксгибиционист, рождение которого мы сегодня отмечаем, внесет свою лепту в поиски ответа на эти вопросы. Отпуская в море новый корабль, мы разбиваем бутылку шампанского о его борт. Телескоп слишком чувствительное тело для того, чтобы огреть его бутылкой шампанского. Поэтому позволю себе, с вашего одобрения, разбить бутылку шампанского об пол нашей Обсерватории, истоптанный ногами ученых мужчин и женщин, отдавших все свои силы ради того, чтобы наступила священная ночь Нового Созерцания!

Рейнские виноделы! Слава вам, скромные загорелые труженики виноградников! Вы прислали столько пузырчатых вин, и в этом шипучем космосе наш Космист топил теперь свою невменяемость. Состояние было такое, что он старался не отрывать взгляда от пузырьков. В какой-то момент к нему подошел Амальдаун и прикоснулся своим бокалом к бокалу Космиста.