Экспансия. Книга 2

Странные мечи, как я понял, созданные по древней технологии из монокристалла, выпали, и со звоном ударились об пол. Тогда я подошел к поверженной сучке, которая, к моему удивлению оставалась в сознании, не потеряв его от болевого шока, и занес на ее беззащитной тоненькой шейкой свой огромный, гудящий, и, как будто, желающий испить вражеской крови фамильный меч! Однако девушка меня и тут удивила, она подняла изуродованную руку и слабым голосом произнесла:

— Признаю поражение! — и только после этого потеряла сознание.

В зале прозвучал гонг, означающий окончание дуэли. Все же одним из неписанных правил было то, что признав поражение враг признавал также и то, что все условия дуэльного договора будут соблюдены! И одно это делало его как будто умершим для всех его друзей знакомых и родственников. Ибо ввязавшийся в дуэль и сдавшийся не достоин ни жалости, ни уважения. И тем удивительнее было то, что вошедшие в зал представители аграфского посольства, зашедшие в зал, вознесли над павшей воительницей какой-то жезл и произнесли ритуальную фразу следующего содержания:

— Ириметиль Ауртана, Наследница Дома Серебряной Рощи, я как полномочный представитель Великого Князя и Главы Доминации Аграфов, осекаю тебя от Крови Рода, Великого Древа и имени! Отныне ты безродная Ириметиль! Низшая! Недостойная! У тебя отныне нет ни семьи, ни имущества, кроме того, что есть на тебе, ни права на посещение территории принадлежащей Доминации Аграф! Да будет так! — после этого, посол со злорадной ухмылкой посмотрел на меня и ядовитым голосом произнес, — Теперь она ваша, барон! Но только она!

Мужик уже хотел поднять с пола мечи, но я наступи на один из них, и так же злорадно произнес:

— Облезешь! Она моя, значит и все что с нет тоже мое! — мои помощники подбежали и присвоили уже мое имущество.

Но видимо мечи имели какую-то ритуальную ценность, потому что постол внезапно наклонился ко мне и шипящим голосом проговорил:

— Ты еще пожалеешь об этом, мерзкий хуман! — после чего гордо поднял голову и удалился.

Я посмотрел в его строну, и только покачал головой:

— Напугал кота сосиской, упырь! — и сделал жест, после которого мои двое моих ребят подхватили бессознательное тело, и поволокли в мои покои.

Прийти в себя, от такого молниеносного и точно исполнения задуманного, я смог только в выделенных мне апартаментах королевского дворца. Оставшись в одиночестве, я наконец смог открыть коробочку с орденом, до этого как-то даже не озаботился этим. Для меня все это действо, было лишь частью одной большой игры. Поэтому вся эта наградная атрибутика была абсолютно не интересна. И тем больше я был удивлен, что среди жителей королевства, получение «Звезды Кельми» — одно из высших проявлений личных достижений. Чем-то система награждений «Звездой» было похоже на вручение «Георгиевского Креста», который тоже был четырех степеней. А собрать «Полный бант» Георгиев было очень почетно и выгодно. Уже бронзовая «Звезда Кельми» давала просто невообразимые налоговые и прочие льготы. Кроме бронзовой «Звезды», были еще серебряная, золотая, и морфитовая. Для тех, кто собирал все четыре степени, налоги отменялись как факт!

Помимо этого для носителей «Звезды Кельми» практически до максимума повышался гражданский рейтинг, и становилось возможным покупать любой корабль, кроме дредноута! Также тем, у кого была собрана вся «коллекция» этих орденов можно было ставить космические станции на орбитах центральных планет королевства. И, самое, главное, для носителей этой почетной награды снимались все ограничения на владения технологиями! Очень полезно для моих будущих планов! В моей коробочке лежал небольшой скромный кругляш, размером в пару сантиметров, без петельки и какой-либо ленточки, привычной мне по земным орденам, его было удобно крепить как на одежду, так и на броне-скафандр. Но вот только почему-то эта высшая награда напомнила мне ехидно ухмыляющийся смайлик!

Глава 2 Грязные Эльфы

(6 год 39 день Н.Э, Королевство Келавия, система Кельми, столичная планета Родия, Поместье около города Ломен, медицинское крыло)

Очень хотелось ругаться. Желательно громко и матом. Долбанные аграфы, долбанные грязные эльфы, слова родного и могучего языка, в его военно-прикладном практическом варианте, просто просились на язык. А все потому, что размер и качество подставы от ушастых просто впечатлял. Сейчас помимо сдерживания нецензурных выражений я пытался лихорадочно вспоминать, не рассказал ли я чего лишнего в присутствии бессознательной тушки ушастой красотки. К чему я тут так разоряюсь, да потому что стою и рассматриваю всю, так сказать, аграфскую внутреннюю сущность, и удивляюсь. Девчонку ведь изначально готовили как жертвенную овцу. Эти ушастые сволочи даже не предполагали, что она сможет победить, и вне зависимости от наличия у меня ушастой любовницы, эту злобную девку собирались втюхать мне в руки.