Экспедиция в Лес

— Как лечить заболевших? — неожиданно спокойно спросила Татьяна Карповна. Профессионал он и есть профессионал: сначала — дело, эмоции — потом.

— Лечение не требуется. Самое лучшее, что можно сделать с пострадавшим — обеспечить ему прямой контакт с Лесом. Во всяком случае, как показывает наш опыт, излечение происходит легче и быстрее.

— Так это вы раскрыли окно в палату Грегсона?

— Ну, откровенно говоря, да, — парадируя мультячшного Карлсона, согласился Славик и тут же посерьёзнел. — Предлагаю всем желающим сдать анализ на вирус СС.

— Это господин Филиппенко вам предлагает, — подал голос до сих пор молчавший Вейшенг, — а руководство, в моём лице, настаивает. Мне бы хотелось знать, сколько из вас этих … мутантов.

— По нашим предварительным данным — около трети состава экспедиции, — огласила Елена результаты подсчёта открытых окон.

— И как же вами, такими, руководить!? — Это было сказано так тихо, что услышала только стоящая вплотную к нему Елена.

— Не беспокойтесь так. Я перекину вам результаты наших исследований. Там есть наши наблюдения над собой, касающиеся, в том числе и изменений в психике. Почитаете, выберете стратегию руководства, — так же тихо попыталась успокоить начальника Елена.

Он развернулся и молча, сокрушённо покачивая головой, вышел. Постепенно стали расходиться остальные. Убежал Славик делать свои анализы, вслед за ним ушла София. В числе последних вышли Елена с дожидавшимся её Никитой.

— Знаешь, я думала объяснение намного напряжённей пройдёт, — она взглянула на низко висящее солнышко.

— Вы правильно сделали, когда решили дождаться увеличения количества мутантов.

— Но мы же ничего не сделали. Не принимали решения раскрыть карты, ничего такого.

— Правильно, когда массовая доля мутантов превысила критическую отметку, процесс пошёл сам по себе в нужную нам сторону. Потому я и говорю — правильно сделали. Для доброй трети присутствующих всё это не было новостью. И я прямо таки кожей ощутил чьё-то облегчение, что он не один такой и что можно больше не скрываться.

— Ну да. А остальные типичные «сумасшедшие учёные» побежали разбираться в новых данных.

— А уж когда осознают, что и их это коснётся … будет тебе паника.

Так, перебрасываясь фразами, дошли до микробиологической лаборатории. Вот там царил форменный бедлам! В самой лаборатории и прилегающем коридоре толпились кучи народа, кто-то пробегал с деловым видом, кто-то активно жестикулировал обсуждая последние новости, кто-то мрачно курил в сторонке.

В лабораторном же помещении царила напряжённо-деловая атмосфера. София со Славиком засели за микроскопы. Татьяна Карповна организовывала процесс взятия проб на анализ. И по всюду, на всех поверхностях: полках, приборах, столах, стенах, а также на головах и плечах людей сидели так напугавшие всех рептилии. Способные мимикрировать, они были практически незаметны, только нет-нет да проявятся на фоне стены изящные изгибы хвоста или заглянут через руку задумавшегося исследователя маленькие чёрные глазки на тонких полупрозрачных стебельках.

— Нет, так просто невозможно работать! — воскликнул Славик, спихивая со стола крупную ящерицу и стряхивая с плеча ещё двух, помельче. — Лен, сделай что-нибудь! Узнай, что им от нас надо!?

На них удивлённо посмотрела София, и ничего не говоря, осторожно погладила одну из присоседившихся ящерок по спинке.

— Хорошо, попробую. Но, опять же, не раньше ночи.

— Простите, — со стула приподнялся Джарвисон Керж, прижимая вату к крошечной ранке на пальце, — но разве вы сами не можете … У вас ведь должны быть одинаковые способности?

— Способности одинаковые, — начал неторопливые и основательные объяснения Никита, выводи Джарвисона из лаборатории, чтобы не создавать там столпотворения. — Степень владения ими разная. Вот Лена у нас сновидица, Славику лучше всего удаётся определение направления, расстояния, веса и объёма, у Софии лучше всего получается с эмпатией.

— Но вы всё это тоже можете?

— Могу. Но хуже. Мой конёк — считывание информации о предметах и явлениях.

— Куда вы сейчас? — спросил кто-то. Создавалось впечатление, что уверенных в себе и осведомлённых людей не хотят выпускать из вида. У Елены даже создалось впечатление, что её схватят за рукав, как в своё время хватала маленькая племянница Маришка.

— Я хочу взглянуть, как там Грегсон. Догадался его кто-нибудь выпустить или он так и сидит в камере-одиночке.

— А если он до сих пор без сознания?

— Перенести его поближе к лесу.

Вместе с ними отправился Джарвисон и ещё пара мужчин. Вроде как для переноски пострадавшего, но кому они будут врать, когда в больнице имеются каталки, а каменистое плато достаточно ровное, чтобы докатить до края леса.

С Марком было плохо. Уже третьи сутки он не приходил в себя. Лежал горячий, потный, пульс то частил, то замедлялся почти до полной остановки.

— А капельница зачем? — тихонько спросил Никита у встретившего их в приёмной медбрата.