Экспедиция в Лес

— Это замечательная новость, но сейчас мне придётся немного испортить вам настроение, — поднялся со своего места господин Вейшенг. — Только что у меня был сеанс связи с Землёй. Они требуют предоставить им для обследования двух разнополых мутантов.

Теперь возгласы были возмущёнными и гораздо более громкими, чем в предыдущий раз.

— Они за кого нас принимают? За белых мышек из вивария?

— Это недопустимо!

— Возмутительно!

— И что самое главное, — печально продолжил Вейшенг. — Гарантий безопасности, для отправившихся на Землю, я не смогу предоставить никаких.

— А вот за это можно и поторговаться. За гарантии.

— Что мы можем предложить? Весь этот фураж, изучением которого мы занимались? Наши научные данные? Что?

— Таблетку от старости, — и Елена вытащила из нагрудного кармана комбинезона плотный кожистый тёмно-зелёный шарик, размером с ноготь мизинца.

Аудитория удивлённо притихла.

— Что это такое?

— Это результат работы биохимиков под моим непосредственным руководством. Собственно этот шарик — галл, нарост на коре вальсинора. Содержит комплекс веществ, восстанавливающих клеточные структуры, разрушенные деятельностью свободных радикалов.

— Это получается не «таблетка от старости» а почти бессмертие.

— Вот это сомнительно. Учтите, образцы экспериментальные, на живых людях не опробованные. Кроме того, согласно самым нашим благоприятным прогнозам, этот препарат нормальный человек сможет принять только однократно. При повторном принятии возможны серьёзные нарушения внутриклеточного обмена веществ, вплоть до летального исхода. С мутантами возможны варианты.

— Мне не нравится называть себя «мутанткой». Давайте придумаем другое определение, — резко сменила тему Шарлотта Гордон.

— Зачем вообще называть себя как-то по-особенному? Звались бы как и раньше людьми.

— Ну не скажите. Если мы по-прежнему относим себя к людям, значит, можем считаться мутантами. А мутанты — это расходный материал, объекты исследования. Если же мы себя назовём, как-то по-другому, то представимся новой расой или даже видом. И с ними, возможно, будут считаться. Это тонкий психологический момент.

— Какие будут предложения?

— Форрестерцы.

— Это больнее похоже на национальность. Не годится.

— Давайте не будем отходить от литературной традиции и назовём себя «эльфами». Тем более что великие эльфийские деревья — вальсиноры, у нас уже есть.

Нельзя сказать, что эта идея понравилась всем и сразу, но даже скептики готовы были признать, что по смыслу очень подходит. После непродолжительных дебатов предложили считать это название временным, пока не придумается что-то другое, и вернулись к обсуждению злободневного вопроса — отношений с Землёй.

— Отправить им на экспертизу эту таблетку, чтобы сами во всём убедились.

— Скопировать не смогут?

— Исключено. Мы же её не в лаборатории создавали. Непосредственно на вальсиноре вырастили, в прямом контакте с разумным Лесом. Повторить ЭТО на Земле невозможно.

— Могут просто химическую формулу активного вещества скопировать?

— Тоже исключено. Два десятка активных веществ, которые должны действовать в строго определённой последовательности. Если их просто воссоздать и смешать в одной пробирке — получится яд моментального действия.

— В таком случае можно Земле и кое-какие требования выставить. В частности, потребовать гарантий для, кхм, эльфов. Нас, кстати, уже тридцать две штуки и ещё четверо ожидаются на подходе.

— Составлять петицию, я думаю, мы доверим господину Вейшенгу. Ему же отдадим образец таблетки.

— На четыре часа запланировано включение нашего «глушителя», — объявил в заключение Йен Игл. — Обо всех замеченных эффектах попрошу докладывать мне лично или членам инициативной группы.

И глушитель был включен. На минуту все свежепоименованые эльфы замерли, а потом, наперегонки с хамелионусами, скрылись в лесу. Оставшиеся люди с недоумением смотрели им в след, а потом, догадавшись в чём дело, отключили прибор.

— Что случилось? — спросили у первого же вернувшегося. — Это больно, неприятно?

— Второе. Вспомните звук, который раздаётся, если провести пальцем по стеклу. Вспомнили? А теперь представьте, что это происходит внутри черепной коробки.

Кое-кого перекосило. Некоторых предёрнуло. Стало понятно, что прибор нуждается в основательной доработке. На то, чтобы слегка подправить диапазон излучения ушло почти два дня и за это время на ночёвку в лес начали перебираться даже люди. Что в свою очередь привело к всплеску трансмутации, которую пережили оставшиеся тринадцать человек. Из них двенадцать стали эльфами, один остался нормальным человеком.

— Я чувствую себя так, словно бы все ребята с моего двора убежали играть в какую-то интересную игру, а меня не взяли, — жаловался он Никите.

— Успех трансмутации зависит от психофизиологической готовности человека к ней, — пожал плечами Никита. — Ну и от отношения к Форрестеру в целом.

— Но ведь эльфом стал даже Марк Грегсон, а он единственный из всех, кто хотел отсюда уехать!