Экспедиция в один конец

— Вы, кажется, удивлены? — спросил его капитан, ставя на стол склянку с какой‑то ваксой и вытаскивая из пластиковой папки лист плотной бумаги.

— А вы? — в свою очередь спросил Забелин.

— Я был готов к проискам… — расплывчато ответил капитан.

Как бы ни были омерзительны обыск и доморощенная процедура со снятием отпечатков пальцев, противиться им Забелин не стал, сознавая обоснованность подобных действий командования.

Когда матросы и высший начальник покинули каюту, он смыл краску с пальцев, что удалось не без труда, ибо ядовитая вакса неясной консистенции въелась в кожу намертво и пришлось оттирать ее пемзой; затем убрал на место разбросанные после шмона вещи и — поднялся на верхнюю палубу.

"Скрябин" шел на тихом тяжелом ходу, приближаясь к месту упокоения "К-219".

Дул легкий нежный зюйд, щекотно забиравшийся под футболку. Синь тропического неба отдавала химическим ультрамарином.

Забелин, облокотившись на фальшборт, вглядывался в лохматые гребни малахитовых волн. Думалось ему путано и горько: о странном плавании с неясным финалом, о вывертах незадавшейся жизни… Вот же — из одного болота в другое… Невольно вспомнился лимузинщик Боря, которому в настоящий момент он вдруг остро позавидовал — катается сейчас небось всвоем мощном "Кэдди" по лабиринту Манхэттена…

Обернулся на шум шагов: к нему направлялся уполномоченный от МЧС.

— Кажется, нам стоит переговорить… — произнес Прозоров, пожимая ему руку. — На судне происходят знаменательные, мать их, события…

— И уже давно, — согласился Забелин.

— Имеете в виду смытого за борт штурмана?

— Мне кажется, штурман покинул борт через иллюминатор, — сказал Забелин.

— Это шутка? — равнодушным тоном спросил Прозоров.

— Предположение.

— С вас тоже сняли отпечатки? — спросил Прозоров, узрев черноту на кончиках пальцев собеседника.

— Да, подчинился демократии, тем более Кальянраман первым подал пример… А вы прошли процедуру?

— А у меня алиби, — сказал Прозоров. — Ну–с, — он вскинул вызывающе голову, — давайте вернемся к оставленной вами теме. Она меня, сознаюсь, заинтриговала.

— Прежде чем интриговать вас дальше, хотелось бы узнать, с какой именно целью вы здесь очутились, — сказал Забелин, уже окончательно утвердившись в мысли, что с этим человеком в сложившихся обстоятельствах так или иначе придется поговорить начистоту.

Прозоров, усмехнувшись, посмотрел на океан. А затем отчетливо и твердо произнес:

— Винты от батискафа скинул за борт я. Повинуясь не логике, а инстинкту. Кто я? Представитель спецслужбы. Почему здесь? Судно перевозит опасную контрабанду. Данный факт выяснился, увы, с большим запозданием, но все‑таки догнать судно мы чудом сумели.

— Кто это "мы"? — насмешливо спросил Забелин. — Министерство по чрезвычайным ситуациям?

— А что? — пожал плечами Прозоров. — Вполне приемлемая формулировка. Адекватная сути происходящего.

— Ну и что вы можете сделать тут в одиночку? — с насмешкой спросил Забелин.

— Почему в одиночку? — оптимистически заявил Прозоров. — Есть вы, например… Честный, надеюсь, человек, офицер…

— А если без стеба? — неприязненно спросил Забелин. — И без комплиментов, рассчитанных на придурков?

— Хорошо, — спешно поправился Прозоров. — я проник сюда один, потому что факт нахождения груза на борту контрабя подлежит проверке оперативными методами. Лобовых действий наши чиновные инстанции испугались: дескать, если отрабатывается ложный след, то в очередной раз поднимется шум по поводу учиняемых российскими милитаристами препятствий благородным целям Гринписа. В общем, политические реверанс дрожащих за свои кресла функционеров. Понятно? А теперь — получите новость: у меня вчера вышел из строя спутниковый телефон. Знакомая история?

— В чем состоит предмет контрабанды? — отрывисто спросил Забелин.

— Вам обязательно знать?

— Да, поскольку это может многое прояснить.

— И этим многим вы со мной, надеюсь, поделитесь?

— Не торгуйтесь. Тем более у вас, как и у меня, кстати, похоже, просто нет выхода.

— Предмет контрабанды, — монотонно пояснил Прозоров, — представляет собой суровую партию взрывчатки, чей эквивалент превышает, по моим сведениям, тонну тротила. Теперь вопрос: как такой факт соотносится с вашими тайными знаниями?

— Сразу не соображу…

— Тогда, может, попробуем сообразить объединив усилия? Или как?

— Или как… — вздохнул Забелин. — Ладно… Дело, значит, такое…

Он рассказал обо всем, что знал: о команде, о визите Сенчука в каюту штурмана, об ограблении нью–йоркской квартиры Уолтера, об афере, задуманной и воплощенной врачом, о документах в каюте Кальянрамана…

— Так что доктора вполне могут вздернуть на pee, — подытожил без тени юмора.

— Здесь нет рей, — сказал Прозоров, оглядев высившиеся над их головами надстройки.

— Ничего, найдутся поперечины, расположенные на подходящей высоте, урезонил его Забелин.