Экспедиция в Россию. От Невы до Алтая

Омск, 15 (27) августа 1829 г

Ваше превосходительство,

С благодарностью получил по моем возвращении с китайского форпоста (в Джунгарии) Ваши дорогие, чрезвычайно сердечные и любезные письма от 18 и 30 июня. При моем отъезде из Тобольска 12 (24) июля я был несколько обеспокоен, не будет ли с Вашей стороны нареканий по поводу моего решения осмотреть часть Алтая, все Колыванские рудники и романтическую местность у Бухтарминска. Это беспокойство имело основания и еще более возросло при известии, полученном нами в Каинске, что в Барабинской степи и на 300 верст далее до Барнаула сибирская язва в этом году особенно опасна для людей. По счастью все мы остались здоровыми и собрали чрезвычайно большой геологический, ботанический и зоологический урожай! Разумеется, некоторые трудности – комары, жара, пыль – имели место, но когда при благожелательной организации с Вашей стороны стремишься достичь большой научной цели, о подобных небольших тяготах, не идущих в сравнение с моральными, легко можно позабыть.

Ваше Превосходительство может себе вообразить испытанное мной облегчение, когда Ваше последнее письмо в Усть-Каменогорске успокоило меня сразу в двух отношениях: я убедился, что Вы одобряете мою поездку на Змеиную гору, и уверился, что мысли обо мне по-прежнему присутствуют среди всего Вашего замечательного дома. Вы пишете: «достойные уважения люди настаивают, чтобы я уговорил Вас посетить Колыванские рудники». Я внимательно осмотрел все важнейшие рудники – Змеиную гору, Риддерский и Зыряновский (упоминая лишь о главных). В моем возрасте нельзя откладывать на потом: когда постоянно находишься в трудах, под лучами солнца и на открытом воздухе, почти во всех [географических] зонах, ставя долг прежде своего здоровья, силы убывают раньше. Через Каинск, Бергск [Бердск] и Каинскую [Заимку] мы прибыли 21 июля в Барнаул, где провели три-четыре дня под попечением интенданта Фролова; затем Колыванское озеро, шлифовальная мельница с великолепной яшмой; три дня на Змеиной горе, геологическое положение рудного слоя которой до сих пор понималось неправильно; Риддерский рудник (где имеется вулканическая порода трахит, около Бутачихи); Усть-Каменогорск 1 (13) августа; поездка на сибирских тарантасах [долгушах], в неизменном сопровождении адъютанта генерала Вельяминова и генерала Литвинова из Томска, в Бухтарминск, Красноярск, Нарым к китайскому форпосту Баты (Хонимайле-ху), с его учтивым, одетым в шелка китайским офицером, окруженным толпой монгольских солдат-оборванцев в лохмотьях; по воде из Бухтарминска в Усть-Каменогорск, где мы видели на берегу гранит, излившийся как эруптивная форма поверх глинистого сланца!!, и затем вдоль Иртышской линии, через опрятные селения казаков, в Семипалатинск (там один день) и Омск. Здесь я имел развлечение в Казацкой школе, где меня приветствовали речами на русском, татарском, монгольском языках. Урал более важен, конечно, для горной добычи, но настоящую радость азиатского путешествия дали нам только Алтай, Колывань, Зыряновский и Бухтарма. Любезные строки г-жи супруги министра, которая, к моему удивлению, прекрасно пишет по-немецки, будут сохранены для семейного архива. Мое следующее письмо из Златоуста, куда мы отправляемся сегодня, будет адресовано любезной г-же Канкриной; сегодня же я лишь прошу Ваше Превосходительство выразить супруге мою благодарную признательность. Мне не оставляют здесь времени писать столько, как я бы желал. О колыванском горном деле и об ужасной потере здесь серебра – после на словах! […]

Благодаря пересылке берлинских газет Вы все еще доносите до нас дуновение воздуха отечества! Скучные описания придворных праздников, больных министров, которые не могут танцевать танец с факелами! Как я рад победам Вашего оружия!

Розе

Вскоре после полудня мы прибыли в Златоуст и остановились на квартире г-на обер-директора [горного начальника] Ахте [Агте]¹⁴⁵, гостеприимно принявшего нас. Златоуст был ранее обыкновенным железоделательным заводом, в котором находились две доменных печи, несколько кричных горнов и прокатных станов. И лишь в последнее время он приобрел широкую известность благодаря своей фабрике холодного оружия, основанной берг-ратом Эверсманом¹⁴⁶ с помощью оружейников из Золингена и Клингенталя, которых он по поручению правительства вызвал на Урал. Благодаря этим немецким переселенцам ранее маленькое местечко совершенно превратилось в немецкий фабричный городок, в котором мы повсюду слышали родную речь и видели родные порядки и нравы.

Графине Канкриной

Златоуст, [17] 29 августа по ст. стилю 1829 г