Эксперимент N 1

Симеон растерялся. В его планы не входило умереть таким образом. Он всячески пытался привлечь внимание Учителя, который сидел в повозке, прислонившись к ограждению и ни на кого не смотрел. Учитель был страшен. Нос у него распух, посинел и смотрел в сторону. Лоб его был исцарапан терновым венцом - убогой шуткой легионеров. Волосы его растрепались и свисали клочьями. Одет он был в какую-то мешковину, на которой проступали бурые пятна крови. На груди у него болталась дощечка с надписью "Государственный преступник". Он был избит, измучен и совсем не обращал внимание на Симеона, возможно, он был без сознания. Симеон несколько раз окликал его и безрезультатно. Остальные ученики понуро плелись в хвосте процессии. Иуда плакал не переставая. Фома смотрел в пустоту. Лука морщился, словно от боли. У всех на душе было тяжко, муторно и пусто. На холм их не пустили. Они уселись на землю и смотрели, как казнимых кладут на кресты, как палач в красном приближается с молотком и гвоздями, как казнимым привязывают руки к перекладинам. Двое злодеев, которых казнили вместе с Учителем, кричали, извивались, молили о пощаде, плакали, и когда им в плоть начали забивать гвозди, огласили окрестности нечеловеческими воплями. Учитель же, вышедший из оцепенения, лежал молча и только сильно вздрагивал при каждом ударе, выгибаясь всем телом. Наконец палач отошел и дал знак устанавливать столбы. Когда столб с Учителем поднялся, ученики, как один, вскочили на ноги. Симеона трясло, он стучал зубами и был близок к обмороку. Через некоторое время Симеон опустился на землю и стал методически рвать свою бороду, бормоча то ли проклятья, то ли молитву. Слезы лились из его глаз...

* * *

Исполнитель.

Да, пришлось же мне побегать. Самым трудным оказалось добыть котенка. Когда не надо - кругом котята, мяукающие, жалкие, шагу нельзя ступить, а когда срочно понадобился котенок - днем с огнем не сыщешь. Два дня я ходил по городу и прислушивался. Никаких котят не было, а если они и были, то не мяукали и мне не показывались. Потом я догадался, что котята мяукают в основном по ночам. Я вышел на охоту ночью и после получаса поисков мне улыбнулась удача. Котенок был маленький, жалкий, голодный. Я положил его в карман, где он сразу же пригрелся и затих, и принес в гостиницу. Я попросил у горничной блюдце для котенка, горничная посмотрела на меня неодобрительно, проворчала что-то, но блюдце дала. Я налил котенку заранее приготовленного молока и он начал лакать. Бедняга, до чего голоден. Кто-то просто выбросил его на улицу, есть такие псевдосердобольные люди - жалко им котят топить, они выкидывают их из дому в надежде, что кто-то подберет, а не подберут, так кошка - животное живучее, не пропадет, благо мышей кругом полно. Котенок был дымчато-серый, полосатый и очень красивый. Дудки, Гена, вдруг подумал я, - этого котенка я тебе не отдам, этот котенок послужит только приманкой, а жить будет у меня, превратится в огромного вальяжного пушистого кота и станет моим другом. Я представил себе кота в своей огромной квартире. Ну что же, кот вписывался. Значит так тому и быть! Котенок наелся и потерся о мою ногу в знак благодарности. Я положил его на кресло, он тут же свернулся клубочком и заснул. Вот, думал я с удовлетворением. - Не только человеческие судьбы мы устраиваем. Э, постой! - спохватился я. - Если ты у меня будешь сыт, как же ты будешь пищать? Ну нет, голодом тебя морить я не буду. Выход? Магнитофон! Записать мяуканье на магнитофон и в нужный момент воспроизвести.

До дня "Ч" оставалось двое суток и мне следовало вплотную заняться книгой. Когда лучше работать - днем или ночью? Ночь я сразу же отмел. Если хочешь не привлекать к себе внимания - действуй на виду. И побольше цинизма, как говорил О. Бендер, люди это любят. Поэтому я обзавелся старым черным халатом, деревянным ящиком с инструментом - чего только не достанешь теперь за деньги! - и отправился в заброшенный дом. Мне удалось отколоть массивный пласт штукатурки и при этом не разбить его. Под штукатуркой оказался кирпич, да настолько прочный, что мне пришлось основательно повозиться, прежде чем я выдолбил углубление под книгу. Я орудовал молотком и зубилом, я поднимал шум на весь город и готовился к тому, что в дом явится какой-нибудь старикашка из отставных сторожей и строго спросит, что это я тут делаю. Со старикашкой я как-нибудь справился бы, но вот если в дом заглянет Объект - 1, это будет плохо, друзья мои. Но Объект был в школе, старикашкам не было до дома никакого дела и никто не заявился.