Экспресс на 19:45

– Я так жалею, что… – начал Уилл, накрыв ее руку своей.

В ушах зазвенел совет Бет. Хороший совет от хорошей подруги. Ей нужно было время и личное пространство. Как иначе она найдет опору?

– Не надо, – попросила она. Он не сводил с нее глаз. Она оставила его обжигающе страстный взгляд без ответа.

– …не пошел с тобой на ту вечеринку.

Этого она услышать точно не ожидала. Она повернулась, снова заглянула в его глаза. Он поправил растрепанные золотистые кудри.

– На какую вечеринку? – не поняла она.

– На которую ты пошла той ночью, когда встретила Грэма. Помнишь?

Она помнила. Конечно же, помнила.

В гараже Коры и Пауло царил безукоризненный порядок. Инструменты были развешаны по стенам, велосипеды – закреплены на стойках, детский спортивный инвентарь – от самокатов до роликовых коньков – хранился на полках и в прозрачных коробках. Она бы не обратила на это никакого внимания, если бы этот порядок так резко не контрастировал с бардаком в ее собственной жизни.

– Я ведь должен был пойти с тобой, – мягко продолжил Уилл. – Но задержался по работе.

– Не надо, – прошептала она.

Он примирительно поднял руки.

– Просто мысли. Интересно, как бы все сложилось в этом случае?

– У тебя нет детей, – сказала она. – Тебе легко сожалеть о прошлом. А у меня есть Стивен и Оливер.

– Я знаю. Но…

– Не надо.

Он медленно кивнул, опустил голову. Она представила его молодым, вспомнила их совместный день на пляже. Вспомнила загорелого и хохочущего Уилла, вспомнила, как они дурачились, зарывая ноги в песок. Вспомнила себя – юную, влюбленную в него, такую свободную. Пусть даже она вовсе не понимала тогда значения этого слова – свобода. Контролировал ли он ее? Ну, он покупал ей одежду. И ей нравилось, что он знает ее размер. Нравились вещи, которые хорошо на ней смотрелись. Правда, иногда, чтобы порадовать его, Селене приходилось надевать и то, что было ей не по душе.

– Я… здесь, чтобы защитить тебя. И Грэма.

Его ладонь все еще лежала на ее руке. Она чувствовала исходящее от него тепло – и что-то еще.

– Он все еще любит тебя, – вечно ныл Грэм. Они пытались дружить семьями. Строили из себя прогрессивных взрослых людей. Но совместные ужины всегда выходили неловкими, разговоры звучали натужно. Потом Уилл развелся с женой. – Прямо-таки ждет, когда ты прискачешь к нему обратно.

Она спорила с Грэмом. Жена Уилла Белла была такой красивой и милой. Они выглядели счастливыми. Казались не просто супругами – они были вместе, что получалось далеко не у всех. Обменивались влюбленными взглядами, то и дело невзначай касались друг друга. Но, очевидно, Селена ошиблась и в этом. У нее на глазах распалось уже слишком много браков: ее родителей, ее сестры, большей части ее друзей. Ее собственный. Может быть, людям просто не суждено было до скончания дней делить жизнь с одним человеком? Может быть, она грезила о несбыточном?

Она осторожно высвободила руку, погладила его по ноге. Мгновение он наблюдал за ней, затем опустил глаза.

Что бы там их ни связывало – после стольких лет, – момент был неподходящим. Она давно переросла влюбленную в Уилла девчонку. Переросла и женщину, обхаживающую Грэма. Кем она стала? Возможно, сейчас она была просто матерью. Жизнь распадалась на куски, и на большее у нее не хватало сил.

Уилл поджал губы, понимающе кивнул и помог ей выгрузить вещи. Вытаскивая из багажника свой чемодан, она вдруг подумала, что, вероятно, в этот самый момент она обретала себя. Она не была дочерью своих родителей, девушкой Уилла, женой Грэма, мамой Стивена и Оливера. Нет, все эти грани ее личности существовали в настоящем и прошлом. Матерью она и вовсе не перестанет быть уже никогда. Но, возможно, именно теперь, именно на руинах безвозвратно разрушенной жизни Селена обретет свою истинную форму.

Она вошла в дом. Стивен тут же приник к ней. Оливер держался на расстоянии, не сводя темных глаз с Уилла.

– Где папа? – не стал церемониться он.

– Мальчики, – вмешался Пауло, – пойдемте, поможете мне с ужином. Настоящие мужчины обязаны хорошо готовить.

И он забрал детей на кухню.

Мать заключила Селену в крепкие объятия.

– Мам, ничего, если мы какое-то время поживем у вас? – спросила она, хотя заранее знала ответ. Интересно, поиски своего истинного «я» вообще смогут увенчаться успехом, если будут проходить в гостевой спальне материнского дома? По крайней мере, ей не пришлось возвращаться в свою старую детскую – тот дом принадлежал ее отцу, которого она почти не навещала.

– Мой дом – твой дом, – ответила мать. – Где бы я ни была, тебе всегда найдется место рядом.

Однажды мать – всегда мать. И не важно, насколько взрослыми успели стать дети. Мама проводила ее в гостиную. До ее слуха донесся баритон Пауло и звонкий смех мальчиков.

– Голодная? – спросила ее Кора. Это было первым правилом материнства – убедиться, что все сыты.

– Умираю с голоду, – призналась Селена.

– У меня осталось немного супа. – Кора потрепала ее по плечу. – Пойду подогрею. А ты посиди и отдохни.