Экстремальные услуги

— Ну, папаня, ты даешь… — Гай-Юлий вежливо оскалился. — Мы делаем сценарии глобальных событий — политика, экономика, война. Сегодня сценаристы — элита управленческих структур. Кстати, тачку я взял на гонорар за два последних проекта.

Неплохо молодежь живет! Я решаю похвастаться эрудицией:

— Вроде бы координатор глобального управления тоже неплохая работенка.

— Угу. — Наследничек кивает. — Именно для них мы и пишем сценарии.

Так же немногословно Гай-Юлий сообщает новости о Клементине и Миранде. Над Кубанью он неожиданно спрашивает:

* * *

— Па, наверное, ты слышал — недавно на Сапфире убит Хазрет Бисмал, человек с Монтеплато. Насколько я знаю, он был одним из идеологов и вождей сепаратистов.

— Подонок умер быстро, хотя заслужил долгую мучительную смерть, — с чувством говорю я.

— Он был организатором этнических чисток?

— И это тоже.

Некоторое время Гай-Юлий молчит, затем недоуменно произносит:

— Я так и не смог понять, почему они так хотели отколоться от Империи.

Действительно, понять это сложно. Особенно для подростка, чья жизнь прошла на благополучной столичной планете. Что ж, попытаюсь объяснить.

— Есть большая пигмейская мечта — маленькое хозяйство, собственная торговля. И есть еще Великая Мечта — получить должность, на которой можно без труда наживаться и безнаказанно — это обязательное условие! — унижать себе подобных. Им до смерти хочется хоть какой-нибудь власти, чтобы топтать тех, кто слабее, кто зависит от них. Самый крайний случай — всей семьей скинуться на взятку и купить кому-нибудь из родни погоны полицейского сержанта. Имперский порядокли-шил их такой возможности.

— И тогда они устроили путч? Я кивнул.

— Наци заявили, что нация в опасности, а потому надо срочно выгнать с Монтеплато всех чужаков, а их имущество распределить между коренными жителями. Представь себе, примерно четверть населения сразу оказалась изгоями, а треть, поверив в свою исключительность, принялась грабить чужое добро. Появилось множество банд, которые выясняли родословную всех жителей планеты, чтобы выявить несчастных, чьи дед или бабка не родились на Монтеплато…

— Многим это, наверное, нравилось, — задумчиво морща лоб, говорит Гай-Юлий.

— Безусловно! Ведь это так приятно — не прилагая никаких усилий, назваться высшей расой. Только за то, что в грунт этой заштатной планетки закопаны четыре поколения твоих предков. — Я выругался. — Потому-то и понадобилось Великое Оздоровление. Безжалостный, на грани разумного, террор против экстремистов и организованной преступности. Жестокие чистки в карательных органах и наказание за любое превышение власти. Мы выбрали диктатуру — власть верховных вождей, ломающую капризы мелких царьков.

* * *

Над Кавказом Гай-Юлий сбрасывает скорость до половины звука, идет на снижение и приземляется, едва перелетев через Волгу. Последние сорок километров «Феррари-МиГ» катится на колесах по двенадцатирядному шоссе и припарковывается наконец возле тридцатиэтажной коробки в стиле астробарокко. Насколько я знаю по его письмам, Миранда осталась жить с матерью в таком же доме через пару кварталов.

Квартирка у мальчика вполне приличная, полностью оборудованная для работы, отдыха и романтических приключений. Куча техники, бар с напитками, битком набитый снедью холодильник.

— Есть будешь? — спрашивает Гай-Юлий, наливая в бокалы мой любимый коньяк. — Цветомузыку включить?

— Не надо… — Я невольно хохотнул. — У меня аллергия на это слово. Давай лучше глито.

— Растворимый пойдет?

— Пойдет, — соглашаюсь я. — Только сыпь побольше.

Мы болтаем о том о сем, закусывая коньяк отличным рокфором. Гай-Юлий рассказывает о проекте, который должен подготовить за время летних каникул. Ему поручили проработать варианты конфликта между Едиными Мирами и Малой Галактикой. По условиям задачи в одном из малых псевдосуверенных государств победившая на выборах партия объявляет референдум о присоединении к Империи, а местная оппозиция при поддержке орионцев провоцирует мятеж, грозящий перерасти в гражданскую войну.

— Интересная ситуация, — замечаю я. — Больше того, жизненная. По моим недавним наблюдениям, подобное вполне может случиться в Роксанской Джамахирии.

— А также на Кармен и Махатме, — подхватывает Гай-Юлий. — Жителям карликовых деспотий надоели трайбализм и коррупция национальных лидеров. Только в этом веке в Империю вошли три планеты.

Прервав нашу беседу, врывается Миранда. То и дело переходя на визг от избытка чувств, дочка перечисляет свои новости, выстреливая слова и фразы со скоростью пулемета «Чарушников-22».

Буквально за полтора кванта времени мне удалось узнать, с кем она подружилась и с кем поссорилась, которая из ее подруг подцепила шикарного парня или стала жертвой неразделенной любви. Между делом Миранда упоминает и о том, что сдала вступительные тесты и получила возможность выбрать любой из сотни прекрасных факультетов.

— И что выберешь? — спрашиваю я, улыбаясь.

— Уже выбрала, — гордо сообщает она. — Учебный центр при Криптографической академии.

— Круто берешь, девочка… — Я даже опешил. — Собираешься работать в Тай-по?