Экстремист. Роман-фантасмагория (Пятая Империя)

Секретари докладывали Кулымову о возможностях своих организаций. Одновременно выражали радость и возбуждение по поводу предстоящих событий.

— Ну, наконец-то переходим в атаку. Сколько можно отсиживаться!

— Это особенно важно для коммунистической молодежи. Ей нужны бои, подвиги, а мы вместо этого окопались в Думе.

— Вот это по-ленински! Вчера было рано, а завтра будет поздно! Хочу увидеть нашего лидера на трибуне Кремлевского дворца съездов, когда он провозглашает: «Товарищи, Четвертая Русская революция совершилась!»

Секретари расходились воодушевленные. Звонили на ходу по мобильным телефонам в свои райкомы, поднимая актив.

Кулымов вернулся домой под вечер. Поужинал вместе с приехавшими из провинции родственниками, чьи ботинки и туфли были выставлены в прихожей, словно у входа в мечеть.

Рано покинул застолье, уединившись в своем кабинете. Ему хотелось отдохнуть перед завтрашними испытаниями. Продумать слова, с которыми он обратится к народу.

Было приятно лежать на мягком диване под огромным портретом работы Шилова, где он, Кулымов, был изображен лобастым, упрямым, напористым, напоминавшим Тельмана. Он и сам себе казался таким, когда, окруженный сподвижниками, выступал перед массами. Художник разглядел его внутренний образ, сделал тайное явным, и теперь Кулымов старался походить на свой портрет.

Ему запомнились слова секретаря Краснопресненского райкома, пожелавшего услышать из уст Кулымова историческое восклицание: «Четвертая Русская революция совершилась!»

Он представлял себе великолепное пространство Дворца, декорированное специально под съезд. На сцене — огромное алое полотнище с профилем Ленина. Ряды заполнены до отказа. Рабочие, крестьяне, интеллигенция. Победоносные генералы и отважные космонавты. Множество гостей со всех континентов. Азиатские, африканские лица. Представители европейских «левых» движений и партий. Он, Генеральный секретарь, с трибуны оглядывает аплодирующий зал, не мешая соратникам выразить восхищение, уважение, неподдельную поддержку. Мерцание вспышек. Блеск правительственных наград.

Доклад, который он зачитывает залу, начинается анализом международного положения. Глобальный экономический кризис ослабил капиталистический мир, обострил противоречия между ведущими империалистическими странами, включил в борьбу новые социальные силы. Латинская Америка на глазах «левеет», красные знамена развеваются над Боливией, Венесуэлой, Никарагуа. Исламский мир консолидированно выступает против «золотого миллиарда», выдавливая американцев из Афганистана, Ирака, со всего Ближнего Востока. Рядом с революционной Россией плечом к плечу стоят могучий Китай и неколебимый Иран.

Внутреннее положение страны характеризуется ростом экономики, которая, после национализации нефтяных и газовых корпораций, «Норильского никеля» и «Красноярского алюминия», демонстрирует высочайшие темпы роста. Что сказывается на жизненном уровне трудящихся. Объединенные в новый Союз народы недавнего СНГ залечивают раны, нанесенные разрушителями СССР.

Проходит «Суд народов», наподобие Нюрнбергского. Судят Горбачева и Ельцина. Министров, расстрелявших в 93–м парламент. Олигархов, разоривших страну, учинивших грабительскую приватизацию. На суде в качестве свидетелей выступают обнищавшие ученые, пережившие войны беженцы, калеки, изнасилованные женщины и дети. Эксперты приводят данные о бесчисленных злодеяниях, за совершение которых полагается смертная казнь.

Доклад то и дело прерывается аплодисментами, здравицами в честь партии и лично его, Кулымова. Быть может, кому-то это напоминает новый «культ личности». Но не может же он, Кулымов, воспрепятствовать людям выражать свои искренние чувства. Конечно, он, Кулымов, не Сталин. Но совершенная под его водительством Четвертая Русская революция, воссоздание Союза, достижения на международной арене и во внутренней политике ставят его в один ряд с выдающимися деятелями отечественной истории.

Кулымов включил телевизор, чтобы узнать последние новости. А через несколько минут, когда из уст диктора прозвучали завораживающие фамилии генерала Буталина и двух террористов — Колокольцева и Вукова, Кулымов почувствовал внезапную немощь, так что на лбу и ладонях выступила испарина. Его внутренние органы и кровотоки, нервные ткани и мускулы испытали сбой, личность стала рассыпаться и лишь невероятным усилием сохранила свою целостность. Это усилие, сократившее срок его жизни, далось ему дорого. Сидел бледный, в капельках холодного пота.

В какой-то момент Кулымову захотелось исчезнуть. Перенестись в былое, комсомольское время, в родную провинцию, в круг молодых весельчаков и шаловливых девчонок, с которыми колесили по проселкам, навещали хлебные тока и животноводческие фермы, районные газеты и комсомольские слеты. А потом, где-нибудь в поле, у чистой речки, варили уху, пили обжигающую водку, и шальные глаза девчонок манили в соседнюю рощу, в теплые сумерки. Туда, в беззаботное прошлое, хотелось скрыться из этой респектабельной московской квартиры с помпезным портретом.