Эктор де Сент-Эрмин. Часть первая

Происшествие случилось на той самой дороге, по которой они только что проехали, а тот, кто о нем рассказывал, являлся одним из главных участников этой дорожной сцены.

То был виноторговец из Бордо.

Теми, кто выказывал наибольший интерес к подробностям случившегося, явно были, если не считать Бонапарта и его спутника, слушавших рассказ молча, пассажиры дилижанса, который только что прибыл и которому предстояло снова отправиться в путь. Что же касается остальных сотрапезников, принадлежавших к числу местных жителей, то они, видимо, были настолько в курсе таких происшествий, что сами могли бы приводить подобные подробности, а не узнавать их.

Виноторговец был в центре всеобщего внимания, и, следует сказать, проявлял себя достойным его, любезно отвечая на все обращенные к нему вопросы.

— Итак, гражданин, — спросил дородный господин, к которому прижималась, покрытая бледностью и дрожа от ужаса, рослая женщина, сухопарая и настолько тощая, что, казалось, был слышен стук ее костей, — вы говорите, что ограбление произошло на той самой дороге, по которой мы только что ехали?

— Да, гражданин. Вы ведь заметили между Ламбеском и Пон-Роялем то место, где дорога идет в гору, сужаясь меж двух холмов, и где вокруг множество скал?

— Да, да, друг мой, — промолвила женщина, стискивая руку мужа, — я заметила его и, помнишь, даже сказала: «Какое зловещее место; мне кажется, его лучше проезжать днем, а не ночью».

— Ах, сударыня, — сказал молодой человек, грассировавший даже сильнее, чем было модно в то время, и, судя по всему, руководивший беседой за обеденным столом, — вам следует знать, что для господ Соратников Иегу не существует ни дня, ни ночи!

— В самом деле, — подхватил виноторговец, — нас остановили среди бела дня, в десять часов утра.

— И сколько их было? — осведомился толстяк.

— Четверо, гражданин.

— Они сидели в засаде у дороги?

— Нет, они прискакали верхом, вооруженные до зубов и в масках.

— Такой уж у них обычай, — заметил картавящий молодой человек. — А потом, не правда ли, они сказали: «Не вздумайте защищаться, вам не причинят никакого вреда; нам нужны только казенные деньги»?

— Слово в слово так, гражданин.

— Затем, — продолжал тот, кто казался столь хорошо осведомленным, — двое спрыгнули с седла, бросили поводья своим товарищам и принудили кондуктора отдать им деньги.

— Гражданин, — изумленно воскликнул толстяк, — поистине, вы рассказываете об этом так, как будто видели все собственными глазами!

— Возможно, этот господин и в самом деле был там, — промолвил Ролан.

Молодой человек живо повернулся к офицеру.

— Не знаю, гражданин, — сказал он, — намеревались ли вы нагрубить мне, мы поговорим об этом после обеда, но, в любом случае, не скрою, мои политические убеждения таковы, что, если только вы не имели намерения оскорбить меня, я не считаю ваше подозрение обидным. Однако вчера в десять часов утра, в то самое время, когда в четырех льё отсюда остановили дилижанс, я преспокойно завтракал на этом самом месте, сидя между вот этими двумя гражданами, которые в данную минуту оказывают мне честь, сидя по правую и левую руку от меня, и могут подтвердить сказанное.

— Ну и, — продолжал Ролан, обращаясь на этот раз к виноторговцу, — сколько же вас было в дилижансе?

— Нас было семеро мужчин и три женщины.

— Семеро мужчин, не считая кондуктора? — переспросил Ролан.

— Ну, разумеется, — ответил житель Бордо.

— И вы, будучи ввосьмером, позволили четырем бандитам ограбить вас! Поздравляю вас, сударь.

— Мы знали, с кем имеем дело, — ответил виноторговец, — и остереглись защищаться.

— Как! — воскликнул Ролан. — Ведь вы имели дело с разбойниками, бандитами, грабителями с большой дороги!

— Вовсе нет: они назвали себя.

— Назвали себя?

— Они сказали: «Мы не разбойники, мы Соратники Иегу. Господа, защищаться бесполезно; сударыни, не пугайтесь!»

— В самом деле, — сказал молодой человек, руководивший беседой за столом, — у них принято предупреждать во избежание недоразумения.

— Вот как! — сказал Ролан, в то время как Бонапарт хранил молчание. — А кто этот гражданин Иегу, у которого такие вежливые соратники? Он их главарь?

— Сударь, — обратился к нему человек, который своей одеждой несколько напоминал священника, живущего среди мирян, и, скорее всего, тоже был местным жителем и завсегдатаем этого обеденного зала, — если бы вы в большей степени, чем представляется, увлекались чтением Священного писания, вам было бы известно, что этот гражданин Иегу умер примерно две тысячи шестьсот лет назад и, следовательно, не может в нынешнее время останавливать дилижансы на большой дороге.

— Господин аббат, — ответил Ролан, — поскольку, несмотря на язвительный тон, принятый вами, вы производите на меня впечатление человека весьма образованного, позвольте бедному невежде узнать у вас подробности об этом Иегу, который умер две тысячи шестьсот лет назад и, тем не менее, в наши дни имеет честь располагать соратниками, носящими его имя.