Экватор рядом

Полчища этих созданий, обладателей челюстей, по весу и размеру составляющих треть их тела, часто нападают на наши коттеджи. Мы защищались кипятком (благо у нас есть электронагреватели), специальными противонасекомными, ужасно вонючими составами, разбрызгиваемыми особыми пульверизаторами. Атаки гунданов захлебывались, но на минуту-две, не более, а затем новые отряды муравьев шагали по горам трупов и кусали нас с особым упоением, словно мстя за своих обваренных и удушенных собратьев. Нет худа без добра — битва с гунданами превращалась в своеобразные санитарные дни. Агрессивные муравьи, сумевшие пробраться в наше жилье, выгоняли из всех щелей пауков и тараканов, которых здесь великое множество, и эти «домашние насекомые» гибли под струями кипятка и брызгами антиинсектной жидкости. Но право, лучше бы все это делать без «помощи» гунданов. Во время одного из таких нашествий (они бывают у нас периодически, два раза в месяц и обязательно вечером) нашу беготню с чайниками и баллонами заметил Габри. Он мгновенно растворился в темноте и появился минут через пять с охапкой эвкалиптовых веток… Произошло чудо. Авангард проклятых муравьев, не добежав и полметра до разложенных у дверного косяка веточек, начал отступать, лезть на напиравших сзади тварей, и через 20–30 секунд бесконечная колонна гунданов потянулась прочь от нашего жилья, огибая порог широким полукругом.

НЕТ, ЭТО НЕ РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО

…Справа забелело длинное здание окон на пятнадцать с широкой входной верандой. Это школа-восьмилетка. Значит, мы подходим к центру Бахар-Дара.

Навстречу топает шумная, тонкоголосая стайка учеников — запыленные, босые мальчишки и девчонки. Пялят на нас веселые глазенки, провозглашают хором:

— Тынаэстылынь![12]

Учебники и тетради здорово потрепаны, так как у большинства нет портфелей или ранцев. Более аккуратные (как во всех странах мира) девочки заворачивают свое нехитрое школьное хозяйство в тарный целлофан, выпрошенный в какой-нибудь местной арабской лавчонке. Один школьник ведет за руку братишку-карапуза, единственной «одеждой» которого служит маленький нашейный оловянный крестик. На голове — тоже крест, выстриженный из курчавых волосенок.

У бахардарских детей и женщин прически самые разнообразные. Женщины народности уойто обходятся вовсе без волос на голове. Это с непривычки не очень красиво для глаза иностранца, зато гигиенично. Сверхмодная в Европе в 1961 году так называемая космическая прическа — обод из волос — украшает поколения многих эфиопских девушек и женщин уже в течение трех тысяч лет. Особенно разнообразны прически, вернее выстриги, у детей. Многие прически связаны с религиозными обрядами, многие — плоды фантазии родителей. Наименее изобретательны, как и во всех других странах, мужчины. Почти все безбородые и почти все подстрижены «под бобрик».

Многие женщины украшены татуировкой. Обычно это змейка вокруг шеи, реже — крестик на лбу. У некоторых детишек болтаются на шее крошечные амулеты и талисманы против «буда» — «злого глаза». Точнее, «буда» — это разновидность «дьявола», прикидывающегося днем человеком, а по ночам становящегося гиеной. Так древнейшее христианство уживается «на одной шее» с еще более древним язычеством. Довольно равнодушны к крестикам и амулетам еще редкие бахардарские рабочие несладкий жизненный опыт их мало способствует сближению как с богом, так и с традициями ушедших поколении.

Я смотрю на смуглое голенькое тельце крошечного эфиопского гражданина, и в голове возникают неожиданные ассоциации: а ведь в Москве сейчас снег, мои земляки расхватывают последние елочки, делают последние, всегда самые необходимые, закупки к новогодним столам! А здесь жара 30 градусов, рои белых и желтых бабочек; трава поблекла, побежденная зноем. И пыль, пыль, пыль, красная пыль на всем. Тропическое солнце с десяти утра и до четырех часов пополудни вонзает свои лучи прямо в темячко. Конец декабря — начало января — рождение «бага» — по-настоящему сухого сезона, эфиопского лета, — увертюра к самому знойному месяцу на северо-западе Эфиопии — марту. Но ночи довольно прохладные (высота-то над уровнем моря 1800–2000 метров!), нужно укрываться верблюжьим одеялом.

…Вот и школа. Парт не хватает. Младшеклассники сидят прямо на полу. Многие детишки в одинаковых, коричневых или синих, платьицах и штанишках — подарок императора во время его посещения Бахар-Дара. Учитель прохаживается по классу и «воспитывает» хворостинкой непослушных и невнимательных. Пропустившим занятия без уважительных причин полагается наказание — несколько палочных ударов. Это не очень больно (наказание обычно носит чисто символический характер), но очень стыдно, особенно для переростков. Наш Гизя в таких случаях всегда просит у Юрия Сергеевича бумагу-справку для директора школы.