Эквиполь инженера Шилина

Вскоре выяснилось, что «подпольные» гонки стартуют с Воробьёвых гор, от здания МГУ. Тут собралось около сотни разнообразнейших авто. Водители многих из них даже не собирались соревноваться, а приехали поглазеть на нелегальное действо или поставить сотню-другую долларов на победителя. Шилина с его свежепокрашенным древним драндулетом, к тому же гружёным запчастями, приняли за такого же зрителя, а некий разбитной молодой человек с ходу сторговал у него «торпеду» для своей «Мазды».

Движение гонщиков-любителей возникло несколько лет назад. Некоторые клубы проводили соревнования по согласованию с ГИБДД по специально для них выделенным шоссе, но «отмороженные» гоняли по ночным улицам города без всяких согласований и без соблюдения правил безопасности. Банда, на которую наткнулся Боб, наметила такую трассу: домчаться до мэрии на Тверской или (по желанию) до МУРа на Петровке, отметиться там у специальных контролёров, потом показаться на Васильевском спуске. И вернуться к месту старта на Воробьёвы горы. Всего около тридцати километров.

Заправляли здесь всеми делами двое, Джокер и Туз. Кто из них кто, Шилин, правда, не сразу понял. Один (лысый с длинным носом) принимал ставки, другой (седоватый бородач в бейсболке) сортировал участников заезда по классам (1,5 и 1,6 л, 1,6-2 л, 2-3 л, свыше 3-х) и запускал. Хозяева «девяток», «восьмерок», «Вольво», «Ауди», «БМВ» и «Мерседесов» весело сдавали лысому деньги, а его молодой помощник собирал ставки у зрителей. Денег никто не жалел: то была плата за адреналин в крови.

В гонки по улице Боб ввязываться не мог. На то, что у него движок не шумит, в гаме и рёве старта могут и не обратить внимания, а вот если он на трассе при скорости в 200 км/час начнёт менять направление, «поворачивая» боком вперёд, кое-кого наверняка наведёт на нехорошие мысли.

– Братан, левого крыла для «Шкоды» нет? – прохрипел за спиной простуженный голос.

– Крыльев у меня вообще нет.

Отвлечённый «Шкодо»-владельцем от зрелища отъезда колонны гонщиков, отправлявшихся на поиски приключений в центр Москвы, Боб, наконец, обратил внимание на взрывы хохота, раздававшиеся с другой стороны площади. Оказалось, там по двое гонялись на четыреста метров по прямой. Ограничений по классу машин никаких, техосмотра перед стартом не предусмотрено, соревнуются кто угодно с кем угодно, только плати. Ставка с участника – сто долларов, но победителю достаётся не только сотня проигравшего, но ещё и 10 % собранного на тотализаторе.

Хохотали там оттого, что на старт выехала красная «Тойота», а за рулём сидела всем известная личность по кличке Потрох. Никто с ним соревноваться не желал: бесполезно, просто зря выкинешь деньги. Но раз он выехал, кому-то надо было составить ему пару. Ждали наивного новичка. Перешедший сюда «разводящий», лысый с длинным носом, зазывал желающих, пересыпая свою речь столь замысловатыми поговорками, что от смеха было невозможно удержаться. Тут Боба и осенило: вот шанс заработать. Он подошёл к разводящему, постучал по плечу, привлекая внимание, и сказал:

– Уважаемый! Я бы поучаствовал, но у меня нет ста долларов.

– Без зелёненькой бумажки ты ненужная букашка, – ответил тот, не глядя на него.

– У меня сто евро, – пояснил Боб.

– Ах, евро! – изменил тон разводящий, и крикнул в сторону красной «Тойоты»: – Потрох, он хочет заплатить сто евро!

Потрох пожал плечами.

– Парень, это дело твоё, – перевёл его жест разводящий. – Потрох ставит доллары, ты – евро. Где твоя тачка?

– Ща, ща. Минуточку. Вон она стоит. – И Боб рысцой помчался к своей машине.

Увидев, как он на коротеньком тупорылом «Москвиче-401» с привязанными к верхнему багажнику запчастями выруливает на старт и встаёт рядом с модной «Тойотой», толпа начала так свистеть и кричать, что к ним кинулся народ со всей площади. А когда Боб, улыбаясь, высунулся из окна и протянул свою сотню евро разводящему, начался просто сплошной рёв. Все спешили поставить на «Тойоту». Однако после того, как неприметный проныра, подскочив к «Москвичу» Боба, прислушивался, прижав ухо к капоту, и, ничего не услышав, крикнул:

– Бесшумно работает! Навор-рроченный, видать! – зрители начали ставить на «Москвича» тоже. Больше всех поставил толстый, розовощёкий джентльмен в огромной лохматой шапке и с видеокамерой в руках – тысячу долларов.

Наконец приём ставок был закончен, доля гонщиков и организаторов вычтена, с трассы разогнали заблудившихся. Седоватый бородач в бейсболке – Боб из криков понял, что он и есть Туз, самый главный здесь «авторитет» – встал сбоку от машин, подняв над головой клетчатый платок. Боб пристегнулся. Он чувствовал некоторую внутреннюю дрожь, но не от страха проигрыша, а, скорее, от уверенности в победе. Как это будет воспринято? Ведь он впервые явно, на людях противопоставил своё изобретение рядовой человеческой технике!

Взмах флага, и…