Экзамен для гуманоидов

– Товарищ полковник, вахтенный офицер Джи, назначен ответственным по расквартированию и поддержанию связи с вашим батальоном. Уполномочен решать все вопросы, не касающиеся боевых действий.

– Джи?

– Наши имена слишком трудны для произношения, поэтому капитан принял решение использовать вместо них буквы английского алфавита.

– Цену набивает, – шепнул Орлову Смит. – Будто этой дырки в стене мало, чтобы впечатление произвести.

– Думаю, дырка – только цветочки, – ответил Сергей.

– Надо было поддержать предложение Кровицкого. Слишком волнующее начало на трезвую голову, – продолжил перешептывания Анисимов.

Их беседу прервала команда. Русбат не в ногу миновал «порог» и двинулся по искрящемуся полу в глубь звездолета.

4 Северо-восток. Пять месяцев назад

– Не люди? – в голосе Хозяина сквозило сомнение.

– Так сказал Макс.

Я не смог дождаться ужина и соорудил себе бутерброд. Мой летательный аппарат висел над железнодорожным переездом немного выше дождевых облаков. «Художники» еще не подъехали, так что было время и перекусить, и связаться с базой.

– Чем он занят сейчас?

– Промывает мозги агрессорам.

– Понятно. – Хозяин сложил кончики тонких пальцев и нахмурился. – Будь очень внимателен, Алекс. Наши расчеты подтверждают твое предположение. Станция амфибий где-то в районе «ручья». Как с ней поступить, решат другие службы, а ты займись незнакомцами. Они – величина неизвестная, а значит, потенциально опасная для операции в целом. «Разговори» их, а в случае необходимости – задержи. Все ясно?

– Почти. Что делать с пленными?

– Когда Макс закончит, отвезите их в лес и отпустите.

– Я уверен, что они работают на амфибий, а этот жест чреват раскрытием нашего вмешательства в их проект.

– Через пару часов наше вмешательство станет более чем очевидным, поэтому можешь отпустить их с чистой совестью. – Хозяин утомленно прикрыл глаза рукой: – Что-нибудь еще?

– Нет, – я помахал бутербродом, – конец связи.

Изображение погасло. Я доел, смахнул с колен крошки и, выудив из синтезатора чашку кофе, обратился к Максу:

– Отвлекись, дружище, мне нужна картинка «Тойоты».

Макс выполнил приказ молча. Передо мной вспыхнуло объемное изображение машины.

– Дай увеличение и смени угол, я хочу видеть лица.

Картинка плавно изменилась. Теперь я видел лица пассажиров, слегка искаженные изгибом лобового стекла. Они оживленно беседовали. Мимика и жестикуляция были вполне человеческими. О чем они так жарко спорят?

– Макс, читай по губам.

– Подслушивать нехорошо, – буркнул Макс.

– Жизнь шпиона аморальна и в целом и в частностях, – вздохнул я.

Картинка дополнилась звуком. Таких переливов и трелей я не слышал еще никогда. Хуже всего было то, что я не понимал ни слова.

– Можешь перевести? – я с надеждой посмотрел на синтезатор – ипостась Макса-кормильца и потому, лично для меня, воплощение его всемогущества.

– С ходу – нет. Но если подвергнуть анализу – возможно.

– Подвергни, Максик, очень надо! – Я знал, что упрямый кибер особенно падок на такие вот детские уговоры.

– Как скажете, начальник, – словно бы нехотя согласился Макс.

На самом деле деваться ему было некуда, но теперь он проведет анализ в три раза быстрее. Вот такая вредная «железка».

– Что, кстати, говорят пленные?

– Полной ясности пока нет.

– К ужину будет?

– Постараюсь.

– Годится. Садись, будем знакомиться с «богемой» ближе.

Для такого захолустья ресторанчик был слишком хорош. Кроме оригинального интерьера и сносной кухни он поражал скромностью цен и присутствием самых что ни на есть настоящих музыкантов. Их, правда, было только двое, и первый вместо рояля играл на старенькой «Ямахе», зато второй неплохо освоил саксофон, поэтому звук был скорее жив, чем мертв. В общем, пищеварение не страдало.

Волосы и одежда Анны высохли, она подправила макияж и сверкала теперь своей красотой в полной мере, элегантно разрывая сердца окружающих мужчин на три-пять частей без малейших усилий. Дамы напряженно искали изъяны. Не найдя таковых, они заходились в явственно проступающей наружу внутренней истерике и принимались лихорадочно строить глазки Вику.

Находясь в тени и наблюдая весь этот цирк, я ощущал смутное беспокойство. Шпиону лучше быть незаметным. В этом я убежден глубоко и прочно. Тактика приславших сюда Анну и Вика меня озадачивала. Я все больше склонялся к тому, что «художники» призваны не работать, а отвлекать внимание. Вопрос – чье внимание и от кого или от чего? Мое? Не та я птица. Так, полевой агент на ржавом корыте. Амфибий и их приспешников, устроивших базу в лесу? Возможно, но это еще надо доказать. Лучший способ, кстати, заслужить доверие противника – «пострадать» от своих. Вариант номер три: их миссия не связана ни с нами, ни с «жабами» напрямую. Маловероятно, учитывая массу совпадений: «ручей», «охотники», современное вооружение и оборудование… Наверное, стоит набраться терпения да и проследить за красавцами до сеанса связи, сразу все и прояснится.

Придя к такому выводу, я немного успокоился и вновь включился в неторопливую беседу.