Экзамен для гуманоидов

Все сомнения майора развеял предупредительный, как мне хотелось надеяться, выстрел сопровождающего транспорт атмосферного истребителя. Он внезапно вынырнул из туч прямо по курсу и полоснул из импульсной пушки на пару сантиметров выше задумчиво режущих воздух лопастей нашего геликоптера. Пилот так резко пошел на снижение, что я заволновался, не падаем ли мы? Коваленко, умудрившись сохранить равновесие, шагнул к двери и, навалившись на рычаг, открыл ее. Я выглянул наружу, до земли оставалось метров сто пятьдесят. «Надеюсь, мы достаточно живо отреагировали на предупреждение?» – подумал я, но почти одновременно с этой мыслью сверкнул второй залп, и в сыром воздухе запахло дымом. Вертолет затрясло, как в лихорадке. Я судорожно вцепился в край двери, чувствуя, что сползаю за борт. Спасибо майору, из машины я не выпал. Он вовремя ухватил меня за ворот куртки и рывком втащил обратно в салон. Больно ударившись спиной о край жесткой лавки, я непроизвольно охнул и громко закашлялся. Внутри вертолета клубился едкий дым. Я встал, вернее, сел, перед выбором: задохнуться или рискнуть подползти к двери снова. Майор успешно дышал, высунув голову за пределы салона. Сам он при этом распластался на полу перед дверью. Набравшись отступившей было смелости, я подобрался к нему поближе и тоже свесил голову за борт. Я вспомнил о лежащем в кармане компактном противогазе, но отцепить руки от поручней, чтобы надеть маску, был просто не в состоянии. Обойдусь, следуя примеру Коваленко, за бортом и так неплохо дышится. До земли оставалось всего ничего, метров двадцать. Снижение проходило почти нормально, если не учитывать дым и крупную дрожь всего корпуса винтокрылой машины. Я снова начал смотреть в будущее с изрядной долей оптимизма и очень удивился, когда третий, финальный залп, сверкнув, оборвал рев захлебывающихся двигателей. Время вдруг потекло страшно медленно. Лопасти, все еще вращаясь, лениво чертили над нами круги из разбитых в брызги дождевых капель, а колышущаяся на склоне горы мокрая трава испуганно пригибалась под вызванным этим испорченным вентилятором ветром, вытягивая в стороны головки увядающих осенних цветов.

Удара о землю я не слышал. Я только почувствовал, как неведомая сила приподнимает меня над полом вертолета почти до потолка и так вот, бесцеремонно размахнувшись, хлопает моим бренным телом о драный линолеум. В глазах у меня одновременно потемнело и покраснело, дыхание остановилось, а солнечное сплетение стало центром моей личной вселенной, вернее, центром ее гибели в водовороте боли…

13 Земля. Нагорный. Два дня назад

– Что значит нет связи? – Макс посадил шлюпку, испарив глубокую лужу перед мэрией Нагорного, и перевел взгляд на экран, где Юлия растерянно разводила руками.

– Он молчит уже два часа. Над тем местом, где прервалась связь, очень плотная облачность и какой-то пожар, поэтому бесполезны и оптические приборы, и тепловые сканеры…

– А эхолокаторы, радары, нейтронные преобразователи, детекторы биополей, наконец?

– Обломки, камни, никаких тел или крови.

– Ну, хотя бы крови нет, – кибер вздохнул и, открыв люк, выпрыгнул сквозь облако пара прямо на крыльцо мэрии.

– Кто тут у вас главный?! – Макс легко оттолкнул преградившего ему путь «администратора». – Что за секреты в переходный период?! Где начальство, я вас спрашиваю?!

– Ну, чего ты шумишь?! – уже не воинственно, а жалобно протянул поверженный охранник. – Генерал Шахрин у нас главный, только на совещании он, понимаешь? На совещании… Подожди вон там, под навесом, обсохни малость…

– Хочешь, чтобы мы вошли вместе? – Макс приподнял упирающегося воина и пронес его внутрь здания, держа перед собой на вытянутой руке.

В душном коридоре он швырнул охранника на заплеванный пол и, наступив ему на грудь, зловещим шепотом спросил:

– Где кабинет генерала, Сусанин?

– Второй этаж, прямо, – сдавленно прохрипел насмерть перепуганный «администратор».

Как только Макс убрал ногу, он пулей выскочил из здания и с громким мычанием бросился в сторону казарм.

Дверь в кабинет Шахрина оказалась не только закрыта, но и заперта. Макс вежливо постучал, однако ответа дожидаться не стал. Он нажал на ручку и открыл дверь вместе с приличным куском дверного косяка.

– И не пытайся читать мне лекцию о правилах хорошего тона, я постучал, – упредил он раскрывшего было рот Шахрина.

Кроме генерала в комнате находились еще трое. Двое одетых в форму мужчин, причем один из них был увешан оружием, как новогодняя елка игрушками, и женщина, закутанная в черный плащ с накинутым капюшоном. Судя по выражениям лиц присутствующих, разговор был не из приятных.

– Ты не вовремя, – Шахрин отчаянно пытался что-то сказать при помощи мимики, но Макс никак не мог уловить, что.

Он мгновенно оценил ситуацию как напряженный допрос и потому не стал разгадывать значение генеральской пантомимы.

– Один вопрос, – Макс, не обращая внимания на протестующие жесты Шахрина, шагнул вперед и, глядя ему прямо в глаза, спросил: – Где мой шеф?