Экзамен на бога

Ладно. Как это ни печально, начинать придется с перекрытия сигнала не в направлении Земли, а в другом. Слишком велик риск ошибиться. Ценой будет в лучшем случае невозможность вернуться, в худшем – уничтожение двух десятков вполне симпатичных миров, из которых несколько имеют разумную жизнь. Так что стоит потренироваться.

Семка сто раз прокрутил в голове, подключив всю мощь местной вычислительной системы и возможности огневика, то, как он станет действовать. Вроде бы должно получиться. Но нужно как-то сконцентрироваться. Пока он думал, как оставаться сосредоточенным, ему вкачали какое-то лекарство, и он впал в полуобморочное состояние. Что оказалось неожиданно весьма полезным. Он перестал видеть что-либо, кроме своей цели, перестал хоть что-то постороннее воспринимать. И наконец смог потянуть за первую нужную ниточку, чтобы развязать первый узелок. Первый из многих тысяч.

Волны. Красивые золотые волны колышущейся пшеницы. Отливающая багряным золотом коры разлапистая сосна посреди поля. Дорога, ведущая вдаль. Там, в этой дали, стоит очень красивый дом. Охряный. Его недавно перекрасили, новая краска блестит в лучах своим оттенком золотого. А еще дальше зелень леса, голубизна озера… В озере кто-то купается. Возле прекрасного дома играют дети. Косари косят пшеницу, поблескивая мокрыми от пота плечами. В лесу тоже люди. Радуются тенистой прохладе, аромату лесной земляники…

И никто не поднимает глаз к небу. Может, боятся ослепить глаза золотыми лучами послеполуденного солнца. Зря. Солнце доброе, родное. Но есть там, в небе недоброе и чужое. Почти незримая паутина пока еще плывет в вышине на плечах ласкового летнего ветерка. Но вскоре ветер стихнет, и паутина опустится вниз, коснется земли. Как коснулась уже далеко за горизонтом, где вместо такого же веселого и живого пейзажа теперь обугленная пустошь. И вновь прилетевший туда ветерок носит сейчас не ароматы травы и сена, не пушинки одуванчиков, а запах гари и тучки пепла. От сгоревшего леса, от сгоревшей ржи на полях, от сгоревших изб.

Нет спасения. Вскоре стихнет ветер, и паутина коснется земли и своей добычи на ней.

Но с другой стороны горизонта вдруг появляется в небе чудовище, разом закрывающее собой солнце. На землю падает такая густая тень, что на земле сгущается тьма. Тут уж все взоры устремляются к небесам. Паук размером с гору. Тысячелапый. Шагает версту за верстой и сучит своими лапами настолько быстро, что взгляду и не уловить. Что сучит, зачем?

В образовавшейся тени многие различают и светящуюся в сумраке паутину. Ясно, что не ангелами сотканную. Ясно, что сулящую беды и смерти. Одно странно, ясно видно, что паук-то не вьет паутину, а расплетает! Странно! И страшно!

Вон и нити скручивает и себе под брюхо сматывает, в мешки подбрюшные прячет.