Экзамен на бога

Но вскоре всё решилось само собой. Зверь, продолжая пританцовывать, всё шире разевал пасть и всё сильнее выпучивал глаза. Те уже надо лбом возвышались на целую ладонь. Вдруг раздался щелчок, и с рогов метнулась молния. Настя даже отходить в сторону не стала, поймала сгусток электричества ежовой рукавицей и, не давая пойманной молнии разорвать связь со своим источником, закрутила ее в обратном направлении. Шерсть на рогах задымилась, а зверь, распластавшись в воздухе, совершил изящный и точный бросок, который предполагал завершить мощным ударом нижней лапы. Вот тут Настя чуть подвинулась и сама пяткой ударила пролетающего мимо соперника в основание лодыжки, или что там у него в этом месте. Зверь перевернулся в воздухе, прочертил рогами свод, обрушив множество плиток, и грохнулся примерно на таком же расстоянии, на каком находился прежде. Но по другую сторону.

Вскочил он моментально и, издав трубный рев, кинулся в повторную атаку. Засвистел воздух, рассекаемый когтями. Рогатый минотавр проскочил несколько метров и с удивлением уставился на то место, где только что была его правая лапа. Никаких фонтанов крови не было, из плеча ровной струей текла белая и густая, как кефир, жидкость. В этот раз зверь пошел вперед шагом, по-медвежьи косолапя.

– По-хорошему не понимаем, – вздохнула Настя, становясь в защитную позицию с вытянутой вперед правой рукой. Но когда зверь приблизился, ударила левой, с разворота на пятке, одновременно сама уходя из-под удара.

Голова гулко свалилась на песок. Настя вытерла когти о шкуру. Глянула мельком на мертвых котов, которых все еще сжимала отрубленная правая лапа. Точно, эти зверьки с костями внутри.

– Ну, Мякиш, – обратилась она к зверьку номер один без костей, – за кого ты там переживаешь и боишься? Веди!

Маленький зверек понял и, изгибаясь по-змеиному, пополз в обратном направлении.

– Так мы долго станем добираться, – сказала Настя и подхватила зверька на руки. – Даже головка мягонькая и хвостик тоже. Где ж твои косточки?

Ответ на вопрос она получила через пять минут. Коридор закончился гротом. В центре его высилось самое невозможное строение, какое она могла представить.

Башня основанием своим занимала всю немалую площадь этой пещеры и ступенями поднималась к своду. Но необычными были стены. Они состояли из скелетов. А там, где продолжалось строительство – из живых котов, сросшихся с ней.

Повсюду носились полчища таких же зверьков. С трудом удалось сообразить, что часть из них кормит тех, кто вживлен в стены. А уж чем заняты другие, понять было совершенно невозможно.

Один из зверьков, «сидевших» в месте строительства стены, вдруг застонал и задергался. И в течение минуты… м-м-м… сполз с самого себя, вернее со своего скелета. Его тут же подхватили заботливые лапы и потащили куда-то внутрь сооружения.

Присмотревшись, Настя увидела выползающих из недр башни новых зверьков, у этих лапы, как тонкие проволочки, изгибались под тяжестью.

– Это что же? Вы, как кораллы, строите свой дом из своих скелетов? А потом вас покормят и вы новые кости отращиваете?

Она не знала, насколько точно угадала, но это было и не важно. Ей повстречалось жутко сложное сообщество, объединенное коллективным разумом. И дыхание этого разума она слышала отчетливо.

Настя постаралась настроиться на ритм этой странной жизни, и у нее получилось. Сознание раздвоилось, одна часть полетела в недра башни, чтобы увидеть особый мозг-грибницу, ясли для новорожденных, лазарет для тех, кто начал отращивать себе новый скелет. И даже казарму. А после ей показали такой же, но уже разрушенный и разграбленный «муравейник-котовейник». Там своды многочисленных коридоров и ходов почти сплошь были увешаны остатками коконов, под которыми кучами валялись кости.

Башня и весь центральный грот там были разворочены, мозг выкорчеван.

А еще ей показали, как эти котомуравьи воюют со своими врагами, даже с теми, которые во много раз превосходят их размерами. Воины выходят из казарм и строят из своих тел увеличенные копии тех хищников, что на них нападают, и эти жутковатые, надо сказать, создания из сотен, а порой из тысяч отдельных тел вступают в бой с агрессорами. Очень много отдельных особей гибнет, но род сохраняется.

Последняя картинка была особо любопытной. Она показала барханы и набухший над ними багровый шар, из которого вышли несколько десятков рогатых обезьян.

Один из муравейников выставил против них своих бойцов, но битвы не вышло. Минотавры просто усыпили их и устроили пиршество – отрывали от общей массы по зверьку и обсасывали их плоть со скелетиков.

– Ладно, если не врете. Где остальные рогачи? Идут сюда? Это они не вовремя. Я их хлебом и солью встречать не намерена.

Впрочем, никакой битвы она тоже устраивать не собиралась. Настя решила не играть в рыцарские игрища, а едва почувствовав и увидев дюжину минотавров, входящих в один из ходов муравейника, бросила в нужный коридор горсть своих камешков. Через минуту дело было сделано.

– Уборкой сами будете заниматься. Мне пора. Провожать не обязательно, выход я уже знаю где.