Экзамен на искренность

– Не в одиночестве. Смотри, тут полно людей, – Блэкуолл принялась тыкать пальцем через решетку, указывая на работников коллегии, копошащихся в главном зале.

– Не неси чушь, – сурово ответил юноша, – что я за друг такой, если просто уйду, пока ты в таком состоянии.

– Я ни в каком ни в таком состоянии, – оскорблено заметила колдунья. – Ну же, ступай! Я не нуждаюсь в твоем жалостливом присутствии. Если ты мне понадобишься, я звякну.

– Ну нет, я не могу так поступить… – Нейт говорил уже не так решительно и выглядел несколько замявшимся.

– Да ты тут не из-за меня, тебе самому скучно! – возмутилась его собеседница.

– Конечно из-за тебя! Просто в данный момент у меня и вправду нет никаких дел.

Блэкуолл раздраженно вздохнула, а затем, поднявшись на ноги, в упор подошла к прутьям, вглядываясь в часы в главном зале.

– Ты же не будешь дуться на меня из-за этого, – Гринфайер младший последовал за девушкой по другую сторону препятствия. – Я бы в любом случае не оставил тебя, когда ты плакала.

– Я не плакала, – уязвлено ответила брюнетка.

– Нора…

– Софи так и не вернулась из жилого комплекса, а остальные ребята на патруле уже не меньше часа. Как только кто-нибудь из них появится, я тут же сбагрю тебя, – безмятежно промолвила колдунья.

– Значит, сейчас мы можем…

– Нет.

– Ты даже не дослушала.

– Ты хочешь послушать про первое нашествие Тамики.

– А вот и нет, – неуверенно проговорил юноша. – Я хотел побольше узнать о… Тони. Да, о Тони.

Нейт буквально выпалил первое, что пришло ему в голову. Занятно, что этим «чем-то» оказалась Леруа. Натаниэль удивился осознанию того, что находит ее достаточно интересной и интригующей личностью.

– О Тони значит, – с ироничной ухмылкой произнесла Блэкуолл. – И что же тебе интересно?

Гринфайер младший стал судорожно соображать над своим ответом. Брюнетка была уверена, что раскусила его «обман», но ему страсть как хотелось переубедить ее.

– Она рассказала мне, что ваши семьи очень близки, – припомнил парень.

– Да, это же так любопытно, – колдунья все еще улыбалась, глядя на потуги своего спутника. – Наши бабушки были лучшими подругами. Они и дочек друг друга воспринимали, как своих собственных. А затем и внучек. Поэтому меня постоянно и зазывают на их семейные посиделки.

– Интересно…

– Ну да, – Блэкуолл саркастично приподняла бровь.

Повисло недолгое молчание, за время которого Натаниэль внезапно погрузился в глубокие раздумья, которые помогли ему задать реально интересующий его вопрос:

– Она дрожала, когда спорила с Домиником.

Улыбка тут же сползла с лица Норы, заместив себя настороженностью.

– Знаешь, я бы и подумать не мог, что она… боится? Она вела себя так уверенно.

– Она не боится, – с сомнением промолвила брюнетка. – Она скорее нервничает.

– Нервничает?

– Да, знаешь, она несколько… необычная. Нервозность будто бы у нее в крови, – колдунья вдруг рассмеялась, – видел бы ты ее раньше! Она даже если и была недовольна чем-то, никогда не могла вступить в конфликт. Только разглагольствовала всем вокруг о ситуации. Со временем она смогла побороть себя, но нервные замашки остались.

Уголки губ Нейта немного приподнялись, но глаза его прибрели синеватый оттенок.

– Я хочу спросить еще кое о чем.

– Да?

– Тебе не понравится.

– Давай уже, – Блэкуолл раздраженно махнула рукой.

– Тони и Контесса были близкими подругами, верно?

– Лучшими, – без энтузиазма промолвила Нора. – Знакомы с детства, и разница в возрасте всего год. Между ними будто была некая связь, понимаешь? Иногда так ссорились, что даже тошно становилось, но при этом они не могли долго обходиться друг без друга. Как ни крути, мне всегда казалось, что Тони слишком терпелива. Тесса порой такое выделывала… – глаза девушки вновь сильно потемнели.

– Несмотря на это, ты все равно испытываешь к ней сильную привязанность…

– Нет! – резко прервала его брюнетка. – Единственное, что я чувствую по отношению к ней – жажду отмщения. Хочу проучить ее. Хочу, чтобы она знала, как глупо поступила.

Натаниэль не стал отвечать. Это было бесполезно. Нора лгала самой себе, отрицая чувства к родной сестре. Она искреннее пыталась убедить себя в том, что внутри нее живет лишь обида и злоба. Что в душе не осталось любви. А это в принципе было невозможно.

Прежде чем пауза могла заставить колдунью возмутиться молчанием ее собеседника, в главный зал один за другим начали возвращаться маги, дежурившие на патруле. В числе первых оказались Шерман, Феликс и Мэтт. Продолжая какой-то бурный спор, они направились прямиком к парочке.

– Ну и херню же ты несешь, – негодовал Редлок, глядя на Блума.

– Это называется аргументированное мнение, ты просто слишком тупой, чтобы понять, – маг с волчьим взором закатил глаза.

Один лишь Минтвуд молчал и подошел к проекционному препятствию с неподдельным утомлением, читавшимся на его лице.

– Что это с ними? – шепотом спросил Нейт, пока парни продолжали свою перебранку.

– Ох, они всего лишь обсуждают выбранный мной маршрут патрулирования. Двадцать минут. Двадцать. Минут.