Экзопулус вздымает волны

Артем невольно разулыбался. Предстояло еще много работы, от усталости болела голова, но в целом все складывалось неплохо.

— Пойдем, я тебе хоть новости расскажу, — Мира постучала пальцем по виску, — а то тут бред творится какой-то. Одни увольняться собрались, другие какие-то интриги плетут, такие, что сериалы голливудские обзавидуются. Все пытаются подход к нашему Якову Юрьевичу найти, особенно Антонина.

— Спойлер: пока не получилось, — весело прибавил Никита. — А ты, конечно, круто замутил, запись твоя везде, где только можно.

— Да, я сам не ожидал, что такая реакция получится, — Поплавский спохватился, вспомнив о нареканиях главного редактора. — Ладно, ребята, я в порядке, давайте я пока быстро переделаю статью, сдам ее, и тогда уже пообщаемся как положено.

— На бизнес-ланче ты наш, — Мира встряхнула кудряшками и приняла шутливо-горделивую позу, — это не обсуждается. Пойдем в кафешку за углом.

— Договорились, — Артем махнул рукой и, не оглядываясь, поспешил к своему столу. Выбеленные стены коридора, взгляды сотрудников, уютное шуршание принтеров, ленивые приветствия, мягкий свет мониторов, рассыпанные карандаши и взволнованные переговоры сливались в единый фоновый образ, в котором просто не хотелось разбираться. Все мысли занимала только статья.

Но еще Поплавский доверял своему журналистскому нюху, никогда его не подводившему в былые годы, и к этому моменту был уже полностью уверен, что к галерее «Артекториум» стоит присмотреться повнимательней. Было что-то еще, помимо очередной вспышки экспрессивного дебошира, непонятное, скрытое, странное. Профессиональное предчувствие. И выведать все подробности, раскопать детали и собрать все в единую картину — для него лишь вопрос времени.

Глава 11

Тем временем в галерее «Артекториум» продолжались нешуточные дебаты. Феликс в который раз пытался добавить в свою инсталляцию новые формы и идеи, пришедшие к нему намедни, а именно, что помимо обгоревших поленьев, покрытых темным мхом, белоснежными примулами и тонкими кустиками розового вереска, необходимо найти десяток-другой мелких лесных животных вроде белок, бобров и диких зайцев и распустить их по залу, что еще краше должно было символизировать возрождение природы. Однако, судя по высказываниям, у пана Вишцевского данная идея энтузиазма не вызвала, зато породила яркие и незабываемый образы, как вышеупомянутые бобры разбредаются по всей галерее, с вдохновением пожевывая все, что покажется им занимательным, и какой впечатляющий затем разговор получится с достопочтенным профессором, который на дух не переносил любых лесных обитателей после не самого приятного знакомства с ними на своей даче.

В какой-то момент к галантной джентльменской беседе подключился Литтон, с горем пополам сумевший переубедить Феликса доводами о последующей реакции защитников природы, которые с весьма высокой вероятностью не дополнили бы подобную творческую мысль хвалебными отзывами.

— Максим, вы все поняли, что я сказал? Вы вообще меня слышите?