Экзопулус вздымает волны

— Как по мне, это один из самых идиотских дней, которые у меня были, — Феликс поежился, — а их у меня было немало. Неуютный, неуютный день. Я чувствую себя… огрызком печенья, забитым шершавой метлой в грязный угол, которого уже начинают хитро оглядывать оголодавшие крысы… И они подступают к тебе все ближе и ближе… А ты даже поделать ничего не можешь… Только ждать и смотреть им в глаза… Хотя лучше не смотреть… Внушая себе, что они тебя не заметят… Но ведь они уже тебя заметили… Я даже выразить это не могу…

— Ну конечно, полицейское управление вряд ли выиграет приз, как самое уютное место. Но мы здесь ненадолго. Все будет в порядке, — Макс услужливо похлопал Феликса по плечу, — мы же договорились. Посмотрим по-быстрому и свалим.

— Да, сейчас нам просто нужно надеяться… — Литтон замешкался. — Тем более… как говорят философы… в человеческой сущности заложено высшим разумом… надеяться на лучшее…

— Вот в моей сущности, по-видимому, малость чего-то не доложили, — Потапов залился громким смехом. — Я уже даже на прибавку не надеюсь. Не охранником же идти. А цены в магазинах будь здоров — ни нормальных сосисок, ни колбасы не купишь. А в ней еще попробуй мяса найди.

— Можно считать это проявлением тренда к вегетарианству, — бросил Макс.

— Знаешь, где я твое вегетарианство видел? Охота попробовать — флаг в руки, приклейся к стаду баранов и траву пожуй. Пока тебе копытом в лоб не прилетит… А такой дохляк, как ты, и вообще за месяц окочурится… — Потапов еще больше развеселился. — Или уже прилетело разок-другой? А то вы с дружком полудурошные оба, как раз под стать.

— Вот после ваших слов теперь точно думаю присоединиться. Я безмерно рад за вас, Василий Петрович, что вы нашли свою внутреннюю гармонию, это очень важно для каждого человека, — парировал Макс. — И если когда-нибудь вас посмеют не оценить по достоинству, то колбасные магазины и оптовые рынки всегда в сотрудниках нуждаются, заодно и неплохая скидка на продукцию появится.

— Что? — не понял Потапов. — Статью про оскорбление сотрудников правоохранительных органов зачитать? Наглость-то легко выбивается, может, показать как?

— Господин сержант, прошу меня извинить, но то, что вы говорите, совершенно неприемлемо, — вступил Литтон. — Сначала вы позволяете себе уничижительно отзываться об уважаемом во всем мире сообществе людей, а теперь открыто высказываете незавуалированные угрозы. При этом принимая у себя моего клиента, господина Феликса Петрова, резидента Соединенного Королевства, который, как известно, является убежденным вегетарианцем и активно участвует в благотворительных акциях по защите природы.

— Ни хрена себе, — только и сумел выдавить из себя Потапов.

— Вот именно, — добавил Макс. — Советую вам извиниться. Пока сэр Фарнсуорт не начнет для вас статьи зачитывать.

— Мне больше не нужны извинения… — Феликс облокотился на стену. — Свет в человеке должен идти из его сути, а не быть искусственной оболочкой из пустых нечестных фраз… Просто пожелаю вам светиться изнутри.

— Шайбу, что ли, радиоактивную проглотить? Вот только и осталось напоследок, — обиделся Потапов. — Пойду на днях какой-нибудь химзавод посещу, может, помогут.

— Он просто безнадежен, — грустно сообщил Феликс.

— Кто тут безнадежен? — Майор резко появился из кабинета с массивной папкой в руках. — Потапов, что ли? А, да мы это и так знаем давно.

— Товарищ майор!.. — возмутился Потапов.

— Отставить. Иди отсюда, разгреби мне папки по Варламовой и Пичугину. Я до сих пор отчета по ним не вижу.

— Так Варламова же позавчера заявление забрала на своего сожителя, уже который раз подряд. Придет еще раз, я ее за дверь выпру, ей-богу. А по гашишнику я вам уже отдал отчет, с результатами обыска, все как надобно.

— Тогда отправляйся и составь еще один отчет. Или у тебя, может, работы нет? Нечем заняться?

— Есть, Панфил Панфилович… пойду займусь… работой… — осекся Потапов.

— Вот именно. Итак, — майор быстро скользнул взглядом по сержанту, который надувшись, поковылял к дальней двери, — все в сборе, проходите в мой кабинет.

Феликс быстро переглянулся с Максом, который неодобрительно покачал головой и направился к открытому проходу. Литтон, незаметно потирая болезненно щемящие виски, услужливо пригласил Феликса пройти первым, однако тот, словно борясь со ступором, не мог заставить себя перейти порог.

— Нужно пойти и выбрать самую хорошую картину, — напомнил Феня.

Феликс безучастно кивнул и, нервно покусывая нижнюю губу, сделал шаг вперед. Странное ощущение между паникой и прострацией не давало сконцентрироваться, но желания бороться наперекор всему или исчезнуть больше не было. Шум вокруг и строгая обстановка писали негармоничную мелодию, будто появившуюся из заезженной старой шарманки, где скрип и треск перебивают приевшийся назойливый мотив.