Экзорцист Семьи Ноя (СИ)

Покрутившись на каблуках, Роад помчалась обратно, бойко затарабанив в комнату Аллена. Из-за двери донеслось только невнятное мычание.

— Аллен, ну впусти меня, мне правда скучно!

— А мне правда очень весело со всеми этими историческими дребеденями вокруг меня!

— Аллен! — Роад была из тех личностей, которым для веселья или отвлечения жизненно необходим был хоть какой-то компаньон. Но Аллен, как назло, и не думал отвлекаться. — Аллен, я ведь не уйду! Ну, пусти, я правда не буду тебе мешать! Вообще не буду, посижу тихо-тихо в сторонке и….

Дверь резко открылась, едва не треснув девочку по лбу, но затем прямо в лицо ей ударило пакетом с конфетами. Изумлённая Роад проводила взглядом вновь захлопнувшуюся дверь, разминая пакет в руках и думая о том, сколько времени Аллен должен был хранить эту заначку именно для неё. В том, что это для неё, Роад даже и не сомневалась. Отдавая должное сообразительности Аллена, она распечатала пакет, срывая зубами обёртку с первого леденца, и поспешила прочь.

На эти сутки от Аллена она, конечно, отстанет, но…

После экзаменов они оставались ещё на пару дней в школе для чего-то непонятного и скрытого от глаз и только после этого должны были возвратиться домой.

Не удивительно, что эти два дня Аллен решил провести у себя в комнате.

Роад действительно беспокоила эта его замкнутость и нежелание идти на контакт. Всё же он был ребёнком довольно активным и любопытным, было странно понимать, что Аллен предпочтёт сидеть с сотней стен поместья, пренебрегая огромным миром снаружи. И сама Мечта никак не могла посодействовать его раскрытию, ей обычно хватало её мечты и некоторых членов Семьи в компании, чтобы прожить не одну, а десятки жизней.

Может быть, самый большой толк был бы от Тики Микка, конечно… Тики Микка, — во рту, несмотря на сладость леденца, становилось кисло при одном только воспоминании об этом странном Ное. Роад его любила, но не считала хорошей компанией для Аллена. Не сейчас, по крайней мере. С Тики рядом маленький Уолкер почти наверняка отдалится от Семьи, пока не привязался к ней достаточно крепко, и единственной оставшейся связью будет ненадёжный Удовольствие Ноя.

Когда она сама так успела привязаться к мальчику?

Леденец хрустнул от слишком сильного нажатия зубов, а ответа на эти вопросы пока не предвиделось. По крайней мере, по мнению Роад.

Утро добрым не бывает — истина, известная всем, кроме «жаворонков», что наполняются литрами энергии, чуть только начнёт светать за окном. Аллен жаворонком не был, мог продрать глаза и в рань раннюю, только если уж очень надо и очень достали, но предпочитал поваляться до обеда и не спать до полуночи как минимум, как и большинство людей.

Так что, когда ранним утром под небом, окрашенным тёмными тонами, он услышал треск, звук битого стекла и ругань на два голоса, единственным желанием Аллена было выдворить нарушителей спокойствия, кем бы они не являлись.

Чего только не пожелаешь на сонную голову.

Чего только не исполнится на сонную… руку…

Про руку он как раз таки и не подумал. Не рассчитал. И вообще откровенно о ней забыл за эти недели бездействия и идиллии. Да и к Ноям с акума, которые могли вызвать реакцию чистой силы, уже привык. Так что даже подзабыл, как это – просыпаться от того, что собственная рука сбрасывает тебя с кровати, тянет вперёд и под грохот падающих шкафов выкидывает прямо на свежий воздух. Хорошо хоть этаж всего второй, а на улице август процветает. Готовится к увяданию.

Чистая сила активировалась быстрее, чем Аллен успел открыть глаза, и выкинула чужих туда, откуда забрались гости, что было вполне предсказуемо — в окно, при этом частично пробив и стену. То есть, сделав именно то, чего Аллен боялся больше всего, отправляясь в эту школу.

Он вывалился из окна вместе со своими незадачливыми гостями, породив такой шум и грохот, что даже мёртвый восстал бы из могилы, чтобы посмотреть, что тут творится.

Изумлённо оглядываясь по сторонам, первое, что Аллен понял, это то, что вокруг ещё темно. Утро было совсем ранним, часов пять, а может, и четыре. Потом он понял, что запутался в занавеске, через которую отправлял в полёт себя и гостей, и что надо немедленно делать ноги.

Ноги запутались слишком сильно, а чистая сила не отключалась. Сдавленный хохот, шипение и ругательства со стороны совершенно сбивали с толку, как и вдруг ухватившие его за плечи тонкие руки, потянувшие за собой.

— Это действительно…

— Ах-ха-х, какого это.. расскажу – же не поверят! Мне воздуха не хватает, я сейчас помру! Малец, ты… ты жив там, ведь да?

— Давай, поднимайся, похоже, нам надо убираться…

— Или нас уберут сейчас! Чёрт, Граф нас уберёт! Убьёт!

— Прекрати меня смешить, у меня тушь потечёт! Давай, помоги ему подняться. Да какого здесь стёкла-то всюду?

— Тогда хватит меня волосами хватать!!

— Это ты своими лапами меня лапаешь!

— Я не лапаю, я познаю! Эй, парень, давай... чёрт, это не занавеска, это душильня!

— Встаньте с меня, придурки!