Эль-Сид, или Рыцарь без короля

Всунул носок левой ноги в стремя, ухватился за луку седла и взгромоздился на спину Бавьеки, прибавив к собственной тяжести пуд железа, в которое был одет. Вестовой подал ему щит, и он повесил его за спину. Потом стиснул бока лошади, остальные последовали его примеру, и кавалькада медленно двинулась вперед в неверном свете утренних сумерек.

Потом они перешли на рысь. Ехали между длинными колоннами пехотинцев и конников, которые, ощетинившись копьями и дротиками, беззвучно – если не считать гула их шагов – шагали туда, где далекий горизонт уже заполыхал голубым, оранжевым и пурпурным. Когда же наконец оттуда, заставив всех сощуриться, ударил первый луч красного солнца, командир обернулся к Педро Бермудесу:

– Разверни знамя. Пусть-ка порадуются, покричат.

Тот послушно освободил знамя от чехла и поднял древко повыше. Руй Диас дал коню шпоры:

– Пойдем галопом… Чтобы развевалось и было всем видно.

Всадники вслед за ним прибавили ходу, постепенно наращивая скорость. Громче и в лад застучали подковы коней, все быстрее проносившихся мимо рядов. И над ними взвились теперь ликующие крики воинов, узнавших зеленое полотнище с красной косой полосой.

Сиди, Сиди, кричали все, показывая на него друг другу. Сиди, Сиди, Сиди.

VII

С вершины холма несколько всадников глядели на равнину, гладь которой была кое-где прорвана зарослями кустарника и маленькими дубовыми рощицами. Всадников на рослых крепких конях было человек десять – все внушительного вида, закованные в доспехи. Почти все держали, уперев в правое стремя, копья с треугольными флажками, почти у всех на груди или на спине висели щиты.

На сколько хватало глаз, на всем пространстве, отчеркнутом в отдалении поперечной линией дороги из Альменара в Лериду, безмолвно и неподвижно, в геометрически строгом порядке – треугольники пехоты и окружности конницы – двумя линиями стояли друг напротив друга густые массы людей и лошадей. Пыли почти не было, потому что все замерли в ожидании, кроме сновавших между шеренгами посыльных и командиров. А солнце, которое поднялось уже высоко, но еще не до зенита, играло на стали шлемов и кольчуг, кропя равнину мириадами блесток.

У нас четыре тысячи бойцов, размышлял Руй Диас, точнее – четыре с половиной тысячи. А против нас, в пятистах шагах, – тысяч пять-шесть. Эти подсчеты сделал и он сам, и его помощники, довольно долго с вершины холма разглядывавшие неприятельские позиции: под его командой больше тяжелой конницы, у противника больше пехоты – мавров из Лериды – и меньше кавалеристов, которые почти поголовно – франки. По сведениям Галина Барбуэса, в недавней стычке взявшего «языка», эмир Лериды и граф Барселонский тоже находятся там. С такого расстояния не различить было их знамена, однако нет сомнения, что оба – где-то там, за рядами пехоты, в одном из плотно выстроенных отрядов конницы. Передовую линию составляли пешие воины, стоявшие сомкнутым строем – стеной, издали казавшейся неколебимой.

– С места не сойдут, – вслух сказал он. – Не двинутся. Нас ждут.

– И они – повыше, на склоне, – озабоченно сказал Минайя. – Нам придется наступать снизу. Нам надо будет сдвинуться левей, чтобы ловчей было ударить с правой.

– Другого выхода нет.

Замысел противника был прост и очевиден: пехота мавров и франков будет держаться и отбивать атаки до тех пор, пока войско Руя Диаса, потеряв наступательный порыв, не начнет отступать, и тогда тяжелая конница графа Барселонского нанесет завершающий удар по уже измотанному врагу. Это старинный и надежный способ обороны: если держаться стойко и не расстраивать ряды, риск ничтожен, а выигрыш велик. Опробовано множество раз, еще со времен римлян и готов. Конница и пехота лезут по склону, пытаясь сломить сопротивление неприятеля, находящегося в несравненно более выгодном положении.

– Дело будет долгое и изнурительное, – заметил Диего Ордоньес. – Омерзительно выгодная у них позиция.

Руй Диас повернулся к Якубу. Мавр – в кольчуге, в шлеме, окрученном чалмой, – сидел верхом на великолепном боевом коне совсем рядом с ним, почти стремя в стремя. Он был без копья, но, как и все здесь – христиане и человек шесть агарян, – с остроконечным деревянным щитом, обтянутым кожей, за спиной.

– Что скажешь, раис Якуб?

– Все, что я мог бы сказать, ты знаешь и без меня.

Руй Диас показал на неприятельские шеренги:

– Тогда и ты, наверно, видишь, что фланги у них очень растянуты. И вторая линия – очень плотная, человек на пятнадцать-двадцать в глубину.

– Вижу.

– А раз видишь, то понимаешь, что это значит.

– То, что, если замысел их удастся, они чуть отступят в середине – и потом зажмут нас с боков.

– Вот и я так думаю. А потому надо, чтобы твоя легкая конница засыпала их фланги стрелами и дротиками. Безветрие поможет лучникам целиться вернее. Не давай им покоя, держи в напряжении – это поможет нашей атаке.

– Рассчитывай на меня.