Элантрис

– Ах, что за жизнь. Любим всеми женщинами, предмет зависти всех мужчин.

Галладон только фыркнул в ответ:

– Ты хотел сказать: любим всеми женщинами, за исключением одной.

– Ну, она приглашала меня пофехтовать с ней в любое время.

Раоден с улыбкой распахнул занавески.

– Ей не терпится еще раз проткнуть тебя. Надо радоваться, что она попала в лицо, где иллюзия скрыла царапину. Проткни она одежду, пришлось бы объяснять, почему рана не кровоточит. Коло?

Принц распахнул двери на балкон и оглядел сады герцога. Друг вышел к нему, и Раоден вздохнул:

– Скажи мне вот что: почему каждый раз, когда я встречаю Сарин, она полна решимости ненавидеть меня изо всех сил?

– Наверное, это любовь.

Раоден невесело рассмеялся:

– По крайней мере, на сей раз она ненавидит Калу, а не меня. Могу ее понять – еще немного, и я сам его возненавижу.

Разговор прервал стук в дверь. Принц ответил кивком на вопросительный взгляд дьюла – костюмы и лица в полном порядке. Галладон, исполняя роль слуги, распахнул дверь перед ожидающим снаружи Ройэлом.

– Милорд, – Раоден шагнул навстречу герцогу с распахнутыми объятиями, – надеюсь, у вас сегодня такой же прекрасный день, как и у меня!

– Прекрасный, гражданин Калу, – ответил Ройэл. – Могу я войти?

– Конечно, конечно. Ведь это же ваш дом. Мы в неописуемом долгу перед вашей добротой; мне нечего даже надеяться отплатить вам.

– Сущие пустяки, гражданин. Хотя, говоря об оплате: я продал подставки для ламп, которые вы мне дали. Я положил выручку на счет в моем банке, ее должно хватить на несколько лет обеспеченной жизни.

– Чудесно! – воскликнул Раоден. – Мы немедленно начнем поиск другого жилья.

– Нет-нет. – Герцог вскинул руки. – Живите у меня сколько пожелаете. Здесь так редко появляются гости, что дом часто кажется слишком большим.

– Тогда мы останемся, пока не надоедим, – с характерным для дьюлов отсутствием такта тут же согласился принц.

Ходила поговорка, что стоит предложить дьюлу погостить, и уже никогда не избавишься ни от него самого, ни от его друзей и родственников.

– Скажите мне, гражданин, – Ройэл вышел на балкон, – где вы нашли дюжину подставок для ламп из чистого золота?

– Семейные реликвии. Я снимал их со стен усадьбы, а чернь уже поджигала родовое гнездо!

– Наверное, это было ужасно. – Ройэл сочувственно покачал головой и оперся на перила.

– Гораздо хуже, – серьезно ответил Раоден. И тут же улыбнулся. – Но тяжелые времена позади, милорд. Я живу в другой стране, и у меня появились новые друзья. Теперь вы стали моей семьей.

Герцог рассеянно кивнул. Он открыл рот, но кинул тревожный взгляд на Галладона и промолчал.

– Вижу, что-то не дает вам покоя, лорд Ройэл. Вы можете смело говорить – добрый Дендо состоит при мне с рождения, ему можно доверить любую тайну.

Ройэл отвернулся, оглядывая простирающийся под ними парк.

– Я не случайно вспомнил о тяжелых временах, гражданин. Для вашей страны они, может, и позади, но, боюсь, для Арелона кошмар только начинается.

– Вы имеете в виду проблемы с троном, – сочувственно прищелкнул языком принц.

– Да. Телри – слабый правитель. Я боюсь, что вскоре Арелон постигнет та же судьба, что и Дюладел. Фьерденцы наседают на нас, как почуявшие добычу волки, а дворяне делают вид, что играют с ручными собачками.

– Трудные времена. И где сейчас найти тихую гавань?

– Иногда приходится создавать ее самим, гражданин.

– Что вы имеете в виду? – Раоден постарался задавить рвущееся наружу возбуждение.

– Я надеюсь, вы не примете за обиду, если я скажу, что многие считают вас чересчур легкомысленным человеком?

Принц рассмеялся:

– Очень надеюсь, что именно так они меня и видят, милорд. Не хотелось бы думать, что я валяю дурака просто так.

Ройэл улыбнулся:

– Я чую ум, которому не спрятаться под маской беспечности. Расскажите мне, как вы ухитрились сбежать из Дюладела?

– Боюсь, что этой тайне суждено остаться нераскрытой, милорд. Некоторые люди сильно пострадают, если их участие в моем побеге раскроется.

– Понимаю. Но важно то, что вы живы, тогда как многие ваши соотечественники погибли. Вы знаете, сколько беженцев перешло границу после падения республики?

– Нет, милорд, – ответил Раоден. – В то время меня волновали другие заботы.

– Ни одного. Я не слыхал ни об одном беженце, за исключением вас. Ходят слухи, что республиканцы настолько растерялись, что даже не думали о побеге.

– Мой народ привык действовать медленно, – развел руками принц. – На сей раз неторопливость оказалась нашей погибелью. Революция прокатилась по стране, пока мы обсуждали, что съесть на ужин.

– Но вы сбежали.

– Да.

– Вы прошли через ужасы, что еще предстоят Арелону, и ваш совет будет очень ценным, что бы ни говорили остальные.

– Есть способ избежать судьбы Дюладела, милорд, – осторожно произнес Раоден. – Хотя довольно рискованный. Он включает в себя смену правления.

Герцог понимающе прищурился и кивнул. Что-то промелькнуло между ними – бессловесное предложение Ройэла и согласие Раодена.

– Вы говорите об опасных вещах, гражданин, – предупредил герцог.