Элантрис

– А ты так и не догадался? – с ухмылкой переспросил Дилаф. – А следовало бы. Гораздо легче подражать арелонскому акценту, чем исконному арелонцу свободно говорить на святом языке.

Хратен склонил голову. Возложенный на него долг не оставлял сомнений – Дилаф превосходил его по званию. Он не знал, сколько тот пробыл в Арелоне (братья Дахора отличались необыкновенным долголетием), но становилось очевидным, что артет десятилетиями готовил разрушение Каи.

– Ох, Хратен, – со смехом сказал Дилаф. – Ты так и не понял, где твое место? Вирн посылал тебя не затем, чтобы обратить Арелон.

Джьерн удивленно вскинул голову; письменный приказ вирна утверждал обратное.

– Конечно, я знаю о твоем приказе, – продолжал артет. – Перечитай его как-нибудь на досуге. Вирн не посылал тебя обращать Арелон; он послал тебя поставить королевство в известность о грядущем уничтожении. Ты служил отвлекающим маневром, чтобы люди наподобие Эвентио не сводили с тебя глаз, пока я найду способ провести в город моих монахов. Ты прекрасно справился с задачей.

– Отвлекающий маневр? – непонимающе повторил джьерн. – Но люди…

– Их не собирались спасать. Вирн давно мечтал стереть Арелон с лица земли. Ему необходима победа здесь, чтобы укрепить власть над другими странами; вопреки твоим стараниям наше правление в Дюладеле держится на ниточке. Мир должен увидеть, что случается с богохульниками, отвергающими Джаддета.

– Они не богохульники! – В Хратене медленно поднималась волна гнева. – Они никогда не слышали о Джаддете! Как можно ожидать, что они станут блюсти его учение, если им не дадут шанса его узнать?

Дилаф хлестнул его по лицу. Хратен отшатнулся; щека горела от силы удара, нанесенного рукой с нечеловечески крепкими костями.

– Ты забыл, с кем разговариваешь, джьерн! – отрезал Дилаф. – Эти люди нечисты. Только арелонцов и теоданцев настигает шаод, только они становятся элантрийцами. Когда мы уничтожим их, то навсегда избавимся от элантрийской ереси!

Хратен больше не чувствовал боли в щеке. С растущим потрясением он наконец осознал, как глубоко зашла ненависть Дилафа.

– Ты собираешься убить их всех? Уничтожить целый народ?

– Единственный способ, чтобы покончить с Элантрисом наверняка, – довольно улыбнулся он.

Глава 59

Раодена разбудила боль. Больше всего болел затылок, а ему вторили царапины, синяки и порезы по всему телу.

На мгновение он подумал, что сломается. От каждой раны расходились острые толчки боли, не утихая ни на секунду. К счастью, у него за плечами имелись недели, прожитые под непрерывной угрозой приступов Дор; обычные ранения не могли сравниться с сокрушительной агонией, которую приносила с собой рвущаяся на свободу энергия. Забавно, но та сила, что едва не уничтожила его, теперь помогала бороться с безумием.

В полузабытьи принц почувствовал, что его подняли и швырнули на что-то твердое – седло. Лошадь шла рысью, и он потерял счет времени, пока трясся в седле и боролся с грозящей нахлынуть темнотой. Он слышал голоса, но говорили по-фьерденски.

Наконец они остановились. Грубые руки стащили его на землю, и Раоден со стоном приоткрыл глаза.

– Просыпайся, элантриец, – произнесли над ним по-эйонски.

Принц приподнял голову и растерянно заморгал. Утро еще не наступило, и он ощущал густой запах гари. Он лежал у подножия холма у дома Киина; похожий на крепость особняк возвышался в нескольких шагах от него, но Раоден не мог толком его разглядеть – перед глазами все расплывалось.

«Доми милостивый, – пронеслось у него в голове. – Пусть Сарин будет жива и здорова».

– Я знаю, что ты слышишь меня, принцесса! – заорал Дилаф. – Посмотри, кого я привез! Давай заключим соглашение.

– Нет! – попытался выкрикнуть Раоден, но изо рта вырвался хрип.

Удар по голове сделал свое дело: у принца кружилась голова, он с трудом держался на ногах и не мог говорить. Но что хуже всего – он никогда не поправится.

Его тело потеряло способность к излечению: головокружение и пляшущие перед глазами точки останутся с ним до конца.

– Ты же понимаешь, что ему нельзя верить, – тихо произнес Киин.

Они наблюдали через узкое, похожее на бойницу окно за Дилафом и шатающимся Раоденом. Сарин обреченно кивнула, по спине бежали мурашки. Раоден выглядел плохо: он едва стоял на ногах и, казалось, с трудом понимал, что происходит.

– Доми милостивый, что они с ним сделали?

– Не смотри, Ин. – Киин и сам отвернулся от окна.

Огромная секира Дрейка Душителя стояла наготове в углу.

– Я не могу не смотреть, – прошептала принцесса. – Я должна хотя бы попрощаться с ним.

Киин вздохнул, но кивнул:

– Хорошо. Поднимемся на крышу. Но если у них есть луки, мы тут же возвращаемся в дом.

Сарин послушно кивнула, и они вскарабкались по лестнице на крышу. Она подошла к парапету и глянула вниз. Если Дилаф предложит обменять Раодена на нее, она согласится без промедления. Но принцесса подозревала, что жрец потребует всех скрывающихся в доме, а на такое она пойти не могла. Даора с детьми пряталась в подвале под присмотром Люкела, и Сарин не предаст их, кого бы Дилаф ни держал в заложниках.