Эланус

Йона достаточно хорошо изучил своего соседа, чтобы знать, что тому доставляло огромное удовольствие подшучивать над ним.

– Тогда ты знаешь и о том, что без полётного контроллера или ноутбука ты точно не сможешь абсолютно ничего сделать с Эланусом, кроме как заставить его висеть в воздухе.

– Да знаю, – весело ответил Паскаль. – Кстати, что ты делаешь сегодня после обеда?

– Ничего весёлого, – хотелось ответить Йоне. Но вместо этого он произнёс: – Сегодня я собираюсь кое-кого навестить.

29

Следовавший до больницы автобус был почти пуст. Йона сидел в предпоследнем ряду, прижавшись лбом к прохладному стеклу, и мучительно ощущал, как медленно он продвигается вперёд. Через каждые пятьсот метров остановки, а ещё светофоры, другие автомобили, пешеходы на переходах. С Эланусом всё было бы значительно быстрее, элегантнее и проще.

Но в то же время поездка на автобусе дала Йоне время продумать до мелочей предстоящий разговор с Линдой. Их общение в прошлый раз каким угодно, но только не дружелюбным. Если сегодня всё сложится иначе, то Йоне придётся пойти на уступки и сделать шаг навстречу Линде – только не слишком большой шаг.

В итоге он настолько погрузился в свои мысли, что чуть не проехал нужную остановку.

Снизу больница выглядела значительно более впечатляюще, чем с воздуха. Более обширной и необозримой. Несмотря на это Йона уверенно направился к входу. Он точно знал, куда ему необходимо было идти: он дважды просмотрел сегодняшнюю утреннюю видеосъёмку и точно запомнил, где находится палата Линды. И даже находясь в здании, он мог легко вызвать в памяти местоположение палаты – словно яркая алая точка вела его к ней по коридорам больницы.

Он поднялся на лифте на четвертый этаж. Как раз настало время для посещений. Рядом с ним стояла пожилая женщина с небольшим букетиком цветов в руке. Он подумал, что, наверное, и ему следовало что-нибудь принести Линде.

Сомнения возникли у него лишь тогда, когда он оказался перед дверью палаты. А что, если её сейчас навещают родители? Он не знал, где они живут, но скорее всего они сразу направились к своей дочери, с которой произошел несчастный случай.

Или ещё хуже: что делать, если у её постели собрались многочисленные друзья? Может быть, даже Арон и Тим? Им он никогда не смог бы вразумительно объяснить, что «зашёл просто так».

И всё же не могло быть и речи о том, чтобы повернуться и уйти. Йона поднял руку и тихо постучал в дверь.

Ответа не последовало, лишь внезапный визг двух человек, очень высокий и радостный. Не раздумывая долго, Йона открыл дверь.

Линда неподвижно лежала в своей постели, лицо её было обращено к окну. На соседней койке, стоявшей ближе к Йоне, лежала женщина старше тридцати лет. На стуле рядом с ней сидел мужчина – скорее всего, муж, а на койке бодро скакали двое детей. Наверняка, именно их визг и слышал Йона.

Он улыбнулся, приветливо поздоровался и подошел к койке Линды. «Привет», сказал он «Как дела?»

Сначала она перевела на него вгляд, затем резко подняла голову. «Ты?» Она хотела приподняться, но её лицо исказила гримаса боли, и она осталась лежать. «Что ты здесь делаешь?»

Она вскрикнула так громко, что семья у другой койки услышала бы её, если бы не крики детей.

– Пришёл тебя навестить. – Йона взял стул, поставил его рядом с койкой и сел. – Ты ещё не сказала мне, как себя чувствуешь.

– Лучше бы я не знала, почему тебя это так интересует.

Йона заранее знал, что она не встретит его с распростёртыми объятиями. Он внимательно посмотрел на неё. Длинный шрам тянулся от её левого виска до скулы, на правой руке была повязка, указательный и средний пальцы левой руки были в гипсе.

Несмотря на это, она была, несомненно, одной из самых красивых девушек, которых когда-либо встречал Йона. Но его уже совершенно не волновала её внешность.

– Расскажи, что произошло!

Она отвернулась.

– Я знаю, что сегодня у тебя была полиция. – Он слегка наклонился вперёд, чтобы говорить тише. – Они подозревают, что ты упала в котлован не случайно, верно?

И тут она всё-таки снова взглянула на него.

– Откуда ты знаешь?

– Неважно. Но люди, которые взяли тебя в оборот, охотятся и на меня. Поэтому мне так важно, чтобы ты рассказала мне всё, что знаешь. Чтобы я мог помочь нам обоим.

Она засмеялась.

– Помнишь, что я тебе сказала тогда? Насчёт «ясельной группы»? Здесь ничего не изменилось, как раз наоборот. – Она осторожно повернулась. – Ты не сможешь мне помочь. А теперь, пожалуйста, уходи.

Он не сдвинулся с места.

– А ты знаешь, – сказал он после короткого размышления, – что Беата Лихтенбергер работает здесь врачом?

Глаза Линды сверкнули.

– И что?

– На твоём месте, – медленно произнёс он, – меня бы это беспокоило.

Он ожидал резкого ответа, но вместо этого в её глазах появились слёзы. Она плакала молча, и из-за этого он действительно чуть не выбежал из палаты, просто чтобы только избавиться от чувства собственного бессилия.

Собрав всё своё мужество, он осторожно взял её за руку. Детский визг у соседней койки перекрыл по громкости все мыслимые рекорды.

– Скажи, что произошло. Тебя кто-то толкнул?