Эланус

Лишь войдя в здание, он осознал, насколько нервничает. Именно Шраттеру он был обязан своим местом в университете и своей стипендией. И в то же время, по словам Линды, именно он был виноват в том, что случилось. Если верить ей, то это из-за него Лихтенбергер покончил с собой. В ту ночь, когда Йона прослушивал его и Сильвию, Мартин сказал то же самое: по сути, Шраттер – это единственный человек, виновный во всем.

Пора было составить собственное представление о происходящем, даже если у Йоны все больше складывалось впечатление, что ректор этого не хотел. Что ему, возможно, было бы проще отодвинуть в сторону какого-то там Йону Вольфрама, которого он не знал лично.

На стульях перед ректоратом уже сидела девушка лет восемнадцати и играла в какую-то игру на своем смартфоне.

Когда Йона подошел ближе, она подняла глаза:

– Привет.

Он поприветствовал ее в ответ.

– Ты тоже ждешь Шраттера?

– Нет, мне нужен бланк, но похоже, что г-жа Гиллес на совещании. И уже довольно давно.

Это звучало многообещающе. Возможно, на этот раз он пришел достаточно рано – еще до того, как ректор покинет кампус и вернется обратно лишь поздно вечером. Йона откинулся на спинку стула. Его взгляд остановился на одной из установленных в коридоре стеклянных витрин. В ней находился макет здания, и он догадался, что это было.

Он встал и поковылял к ней, ощущая себя при этом как минимум девяностолетним стариком.

Да, он угадал. Надпись на прикрепленной к витрине латунной табличке гласила: «Технологический центр университета им. Виктора Франца Гесса».

Здание получится впечатляющим, когда его достроят. Предусматривались три части: одна в центре и две по бокам, они в виде двух дуг будут отходить от главной части здания. Левая часть называлась «Секция Владимира Треплова», а правая – «Секция Сэмуэля Беркшо». Центральная часть, похоже, оставалась безымянной, по крайней мере, Йона не обнаружил никакой надписи.

В его голове внезапно что-то щелкнуло. Стройка, несчастные случаи, имена. Между всем этим существовала какая-то связь. Возникло ощущение, будто не имеющее решения уравнение вдруг стало немного понятнее, хотя для его решения все еще не хватало важнейшего элемента.

«– Теперь дело наконец-то сдвинется! – послышался низкий, возмущенный голос».

Йона узнал его, это был тот же голос, который доносился в его первый день из офиса. Тот самый, который Эланус записал перед окном ректората. Шраттер действительно был здесь.

«– Я жду здесь уже несколько недель. С меня довольно», – добавил он немного громче. – «Послезавтра мы займемся этой… проблемой окончательно и устраним ее раз и навсегда».

Похоже, что кто-то возражал. Йона слышал значительно более тихий, женский голос. Но женщине не дали договорить.

«– Все это стоит денег, неужели не ясно? Я достаточно долго терпел. Необходимо продолжать, что бы вы ни говорили».

Дверь резко распахнулась, и Йона приготовился к разговору. Неважно, насколько ректор не в духе, ему придется уделить Йоне хотя бы пару минут.

Но из ректората выскочил не Шраттер, а отец Тима. Архитектор Земан. Он проскочил мимо Йоны, но сделал всего несколько шагов, затем замедлил ход и обернулся.

Он явно узнал Йону. Хотя они никогда до этого не встречались.

– Ждешь ректора, верно?

Йона кивнул и не понял, почему его собеседник вдруг рассмеялся.

– Я бы на твоем месте не стал этого делать. – Он подошел на шаг ближе к Йоне, словно хотел сказать ему что-то по секрету. – Встреча пройдет совсем не так, как ты себе представляешь. Поверь мне.

С этими словами он ушел, оставив Йону стоять. Так, все это ему порядком надоело. Хватит церемониться, теперь он не будет ни ждать, ни стучаться, ни извиняться, а просто войдет в кабинет прямо посреди этого совещания.

Так быстро, как только позволяло ему его избитое тело, он прошел через бюро г-жи Гиллес и на мгновение остановился перед дверью в кабинет Шраттера. Затем он резко распахнул ее.

За столом сидели четверо, перед ними стояли чашечки с кофе и лежали письменные принадлежности. Две женщины, двое мужчин.

Больше всего Йону поразило то, что одним из них был Мартин. Вторым был Аккерманн, а женщины – Андреа Гиллес и Беата Лихтенбергер.

И никакого Шраттера.

Мартин вскочил, заметно побледнев:

– Что ты здесь делаешь, Йона?

Тот улыбнулся человеку, в доме у которого проживал:

– То же самое я мог бы спросить у тебя.

– Я здесь по делу. – Мартин нервным движением пригладил волосы. – Моя фирма займется установкой отопления и водоснабжения в новом технологическом центре. Тут много чего нужно обсудить.

Все понятно. С архитектором, который только что с шумом умчался, кипя от ярости.

– О’кей, тогда д-р Лихтенбергер и г-н Аккерманн находятся здесь, разумеется, для того, чтобы выдать свежую сводку о несчастных случаях. Коля и Линда. Мне все понятно. И то, что г-жа Гиллес ведет протокол в качестве секретаря. – Он обвел взглядом сидящих перед ним людей. – Единственное, что мне не ясно, так это почему на этом совещании не присутствует сам д-р Шраттер.

К Мартину вернулось самообладание, он скрестил руки на груди: