Эластичность. Гибкое мышление в эпоху перемен

По определению психологов, функциональная фиксация относится к тому, как наш привычный режим мышления может ограничивать свободу наших новых идей в контексте использования инструментов. Но это всего одно проявление более широкого вопроса о том, как мозг справляется с незнакомыми ситуациями. Можно называть это инерцией мышления, поскольку, подобно массе у Ньютона в первом законе движения, стоит нашему уму отправиться в заданном направлении, он склонен продолжать двигаться в этом направлении, если на него не подействует какая-либо внешняя сила. Многим из нас это мешает, не дает увидеть перемены, которые позволили бы нам повысить наш уровень удовлетворенности жизнью. В более общем смысле, такая инерция ухудшает нашу способность нащупывать новые подходы и изобретательные идеи.

В новых обстоятельствах инерция старого хода мыслей способна обречь нас на попытки запихнуть колышки квадратного сечения в круглые дырочки. Столкнувшись с непривычной трудностью, создает ли ваш ум свежий отклик, или вы держитесь знакомых идей и понятий? Видите ли вы коробочку из-под кнопок как предмет, таящий в себе бездну потенциала, или же для вас это всего лишь емкость для кнопок?

В новых или изменившихся условиях может возникнуть сила, необходимая, чтобы изменить направление хода вашей мысли. Некоторым из нас требуется самая малость, легкий толчок. Другим же нужно упереться в кирпичную стену. Франзен как раз в стену и уперся. После неудачи с «Сильным движением» его брак, к тому времени уже более чем десятилетний, начал прокисать. А поверх всего прочего у отца открылась болезнь Альцгеймера. Эта череда событий привела к нескольким годам разочарований и депрессии. Но принесли эти годы и хорошее: все эти невзгоды освободили Франзена от фиксированного взгляда на себя самого. В карьерном отношении он начал видеть, что инструмент писательского дара, подобно коробочке из-под кнопок в экспериментах у психологов, можно применять так, как Фразену прежде не приходило в голову, и эта новая свобода совершенно преобразила его как литератора.

«Я осознал, что пытаюсь быть писателем, каким способен быть не лучше всего, – рассказывает он. – Вот я и отбросил свои представления о том, какое место роман занимает в мире, и решил, что писать буду о заботах тех или иных персонажей, а не целого общества». Говорит Франзен размеренно, и слова его похожи на некое умозаключение о философии литературы в той же мере, в какой и на личное осознание. Но перемена, которую он описывает, колоссальна.

Постепенно Франзен разобрался и с практическими сторонами своего озарения. Перестал тревожиться о том, что должен писать для широких читательских масс, и осознал, что писать ему следует для тех людей, кто совершенно влюблен в книги. Достаточно будет, если он порадует этих конкретных читателей, поможет им лучше понять вопросы, которые всем нам приходится решать, и почувствовать себя чуть менее одиноко. «Я начал конструировать свои романы как череду замкнутых друг на друге модулей, – говорит Франзен, – и каждый модуль сосредоточен на линии одного персонажа. Перестал тревожиться о том, как создать сюжет, где ставки высоки. Мой величайший прорыв – осознание, что можно выстроить целую книгу вокруг вопроса “Удастся ли женщине собрать на Рождество всю семью вместе?”».

Как выяснилось, такой сдвиг в восприятии огромен, но плодотворен. В 2001 году Франзен опубликовал «Поправки» и снискал этим романом громадную славу; с тех пор он процветает как писатель. Его романы – американские бестселлеры художественной прозы, Франзен завоевал Национальную книжную премию и оказался на обложке журнала «Тайм» с заголовком «Великий американский романист».

В предисловии к своей книге 1936 года «Общая теория занятости, процента и денег» экономист Джон Мейнард Кейнз писал: «Идеи, которые с таким трудом выражены здесь, чрезвычайно просты и должны быть очевидны. Трудности не в новых идеях, в освобождении от старых, которые проникли во все уголки сознания… большинства из нас»[160]. Успех Франзена – притча об освобождении, повесть о пользе эластичного мышления и потенциала, который в нас есть. Мораль состоит в том, что отставляя свои привычные подходы, мы способны достичь целей, какие прежде могли казаться невозможными.

Когда мысль застывает

На рубеже ХIX и XX веков прославленный физик сэр Джеймз Джинз участвовал в разработке теории явления, именуемого излучением абсолютно черного тела. Свою теорию он основывал на законах Ньютона и уже закрепившейся теории электромагнетизма. Теория у Джинза получилась красивая, с опорой на общепринятую физику. Однако если сверить ее предсказания с экспериментальными данными, теория совсем никуда не годилась. Теперь-то нам известно, что математический рецепт у Джинза был проверенный. Его просто не следовало применять к ингредиентам, из которых он готовил: законы Ньютона не распространяются на атомы, а излучение абсолютно черного тела происходит от движения атомов.