Электрик

Пока его папа был занят, а мама пила, а потом трахалась, как шлюха, прямо там, на кухне, мальчик был предоставлен сам себе. Тот вечер не стал исключением. Саша вошел в комнату, спрятал рубль в потрепанную книгу «Семь подземных королей» и сел за стол. Он намеревался закончить паять светомузыку. Десятилетний мальчишка с паяльником в руках вызвал бы чувство гордости у вернувшегося с секретного задания отца – ведь Саша научился этому сам. Но дверь распахивалась только иногда, и на пороге появлялась пьяная женщина, которую и матерью-то не назовешь. «Недоумок, как и твой папаша», – проговаривала она и, хрипло засмеявшись, шла на кухню к очередному хахалю.

Саша брал лампочки и провода, тыкал жалом паяльника в припой, выпускающий едкий дым, затем проводил по стержню олова, собирая блестящие слезы, и спаивал схему, срисованную у Митьки из соседнего подъезда. Митька вообще был везунчиком – у него не только всевозможные схемы были, у него был папа, который и научил его всему этому.

Мальчик взял паяльник и провел по кусочку желтой смолы, но сизый дымок не завился, как это бывало всегда, и не раздалось шипения. Саша посмотрел на медное жало, дотронулся до него пальцем, а затем и всей пятерней. Паяльник был холодным. Мальчик начал прощупывать провод. Вот тут-то и случилась эта долбаная вспышка, о которой каркала старая ведьма. Мансуров слабо помнил свои ощущения, но они были определенно не из лучших.

После этой вспышки жизнь перевернулась. Нет, тогда он этого еще не знал. Он понял это, когда попытался поступить в институт, потом в армии. После удара током Саша Мансуров больше не смог разговаривать, как все нормальные дети. Он начал путать буквы «Ш» и «С». Причем не только в разговоре, но и в написании. Вокруг все издевались. «Сла Шаса по соше и шошала шушку», – слышал Саша отовсюду.

– Пошмотрим, кто еще шошать будет, – шептал Саша и мечтал о вспышках. Он часто вспоминал о пророчестве старухи и готовился. Не знал лишь, как это будет, где это будет и кто будет удостоен привилегии стать первым.

Вспышка случилась в первые дни после новогодних праздников. Жертвой стал случайный недотепа. Александр Мансуров, вернувшись из армии, устроился на Донскую чулочную фабрику электриком. Парня не пугала повторная «вспышка» (ну разве совсем чуть-чуть), но он чувствовал себя обязанным выполнить накарканное старухой. Случайное стечение обстоятельств убило придурка и открыло счет убийств Электрика. Саша включил рубильник с табличкой: «Не включать. Работают люди». Люди тут же отработали. Совсем. Болван, ковыряющийся в щитке по другую сторону проводов, умер мгновенно…

Саша дернулся на нарах. Он всегда чувствовал, когда по коридору шел охранник, но сейчас это чувство было в несколько раз сильнее, будто к камере подходил не один человек. Дверь с лязгом открылась, первым вошел начальник караула Звягин. То еще мурло. Мансурова начинало трясти, когда на пороге его камеры появлялся этот человек. Хм, человек… Звягин был зверем. Но сегодня (что-то подсказывало Электрику) Звягин окажется дворовым псом на фоне матерых волков.

– Вставай! – приказал начальник караула.

Мансуров послушно встал.

– Давай, сука! – К нему подошел самый хлипкий из конвоиров и толкнул к выходу. – Ты же любишь электричество?

– Тебя ждет работа, – оскалился незнакомый ему охранник. – Нам надо лампочку поменять.

«Что задумали эти ублюдки? Лампочку им заменить надо… Как в анекдоте, что ли? Четверо одного крутят? Эх, сейчас бы что-нибудь из моего арсенала… Я бы им яйца-то пощекотал».

Они долго куда-то шли, пока не остановились у квадратной клетки два метра на два. Звягин затолкнул в нее Мансурова. Саша молча наблюдал за действиями охранников. Ни ламп, ни вообще хоть отдаленно связанного с электричеством в решетчатом «стакане» не было. Трое конвоиров куда-то ушли.

– Что вы задумали? – решился спросить Электрик.

– Тисэ, мысы, – произнес Звягин и приложил указательный палец к губам.

– Эй! – Мансуров схватился за прутья. – Вы уверены, что это законно? Эй! Пошлусайте, что бы вы ни задумали, это незаконно!

– Это кто мне про закон сейчас говорит? Ни та ли это мразь, которая без жалости убивала детей и стариков?

Охранники вернулись. Двое несли ведра, а третий… Мансуров сразу же узнал предметы в руках третьего. Это были «удочки». Электрические «удочки» для забоя скота становились смертельным орудием даже в руках ребенка. Александр оскалился.

Много вспышек. Одна из них твоя.

Вот оно. Время пришло. Мансуров понял, что сегодня умрет, когда тощий охранник вылил на него первое ведро воды.

Много вспышек. Одна из них твоя…

* * *

Игорь посмотрел на Пришвина, потом перевел взгляд на дядьку:

– Он умер?

– Сдох как собака.

Савельев хотел спросить, где похоронили его тело, но передумал. Какая теперь разница? Было очевидно: сейчас они имеют дело не с серийным убийцей, а с призраком маньяка. Чушь! Но Игорь видел собственными глазами светящийся силуэт, прыгающий по телам…

– Да-а-а, история, – протянул Костя.