Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование

В качестве возможной иллюстрации применения данного критерия можно привести ситуации, когда вред от деятельности иностранного лица в сети «Интернет» еще не наступил, в силу чего применение п. 4 ч. 1 ст. 247 АПК РФ как специального основания для установления юрисдикции по деликтным спорам невозможно, но в то же время существует реальная угроза наступления такого вреда на территории Российской Федерации. Как отметил суд в одном из своих решений, «сам факт предполагаемого причинения убытков на территории Российской Федерации свидетельствует о наличии тесной связи спорного правоотношения с указанной территорией»[287].

Также критерий тесной связи может быть использован применительно к договорам, по которым распространяются электронные экземпляры произведений. Ранее уже говорилось о том, что в данном случае применение специального основания для установления юрисдикции суда в виде исполнения договора на территории Российской Федерации является проблематичным в силу положений ст. 316 ГК РФ о месте исполнения обязательства. Тем не менее факт места нахождения или местожительства приобретателя в России может служить основанием для вывода о тесной связи договора с территорией Российской Федерации в отсутствие пророгационных или третейских соглашений в соответствующем договоре.

4.2. Определение применимого права к отношениям в сети «Интернет» (jurisdiction to prescribe)

Прежде чем перейти к вопросам, связанным с определением применимого права к трансграничным отношениям в сети «Интернет», необходимо еще раз подчеркнуть необходимость четкого отграничения вопросов определения юрисдикции суда по рассмотрению спора (jurisdiction to adjudicate) от вопросов, связанных с определением права, применимого к такому спору. Некоторые авторы, к сожалению, имеют неверные представления о том, что первично: юрисдикция или применимое право. Так, Н.А. Дмитрик пишет, что «для договорных отношений в сети «Интернет» более важным является вопрос о применимом к таким отношениям праве, т. е. о действии закона в пространстве и по кругу лиц. Вопрос о подведомственности и подсудности возникающих споров также важен, но он производен (выделено мной. – А.С.) от вопроса о применимом праве»[288]. Сразу возникает вопрос, как можно определить применимое право, если предварительно не решен вопрос о том, кто же его будет определять и применять. Но дело даже в другом. Данные вопросы решаются в соответствии с различными принципами. При этом «разграничение принципов установления подлежащего применению права и правил определения компетентного суда выступает основой современной концепции международного частного права»[289]. При решении вопроса о своей компетентности по рассмотрению спора суд руководствуется правом своей страны (lex fori), при решении вопроса о применимом праве суд руководствуется в том числе и правилами коллизионного регулирования, допускающими широкую автономию воли по выбору иностранного права. Установление судом своей юрисдикции в отношении спора само по себе не влечет применения законодательства страны суда к такому спору[290].

Положения о выборе применимого права, которыми будет руководствоваться российский суд, положительно решивший вопрос о наличии своей юрисдикции по рассмотрению спора с участием иностранного лица, содержатся в разд. VI части третьей «Международное частное право» ГК РФ. Не ставя перед собой цель переписывания основ международного частного права, следует обозначить основные подходы к выбору применимого права к договорным и внедоговорным отношениям, которые могут иметь значение в контексте сети «Интернет».

Право, применимое к договорным обязательствам

Основным принципом выбора применимого права к договорам, осложненным иностранным элементом, является принцип автономии воли. Согласно ст. 1210 ГК РФ стороны вправе выбрать право, применимое к их правам и обязанностям по договору. Такое право должно быть прямо выражено или должно определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела. Так, при решении вопроса о наличии соглашения сторон о выборе применимого права, вытекающего из условий договора, суд может принять во внимание имеющиеся в договоре ссылки на нормы права определенной страны; использование терминологии, характерной для определенной правовой системы, в некоторых случаях – валюту и язык договора. Соглашение сторон о выборе применимого права может следовать и из иных, кроме собственной условий договора, обстоятельств дела. В частности, из сложившейся договорной практики сторон (ранее заключенные договоры содержали оговорку о выборе применимого права); ссылки сторон на нормы одного и того же правопорядка в ходе судебного разбирательства[291], связь договора с иными договорами, содержащими условие о применимом праве[292].