Элементарная социология. Введение в историю дисциплины

Идем дальше. Я недаром сказал, что книжка большая, она большая не просто за счет материалов. Она большая за счет очень сложного, разветвляющегося, кружащего вокруг ряда близких тем аргумента. С одной стороны, этот аргумент тот же самый, с которым мы привыкли встречаться у Дюркгейма, – аргумент об объяснении социального социальным. И если дело доходит до религиозных представлений, то все равно в конечном счете приходится опознать их социальное происхождение. Объяснить их по-другому нельзя.

Конечно же, мы не сможем сейчас эту книгу даже обозреть, в ней слишком всего много. Что, тем не менее, самым сжатым образом мы должны сформулировать? Кроме того, что чтение этой книги – дело на всю жизнь, это не такая книга, которую можно прочесть в ходе обучения, а потом забыть навсегда. Мы сразу видим несколько интересных моментов. Первое, что мы фиксируем: для всех классиков социологии есть две привилегированные области анализа и интереса – право и религия. Право – потому что оно основной регулятор социальной жизни, поскольку мы рассматриваем ее строение, начиная с простых условностей и конвенций и кончая тем легитимным принуждением, которое осуществляется со стороны государства и всех его органов власти. Религия – потому что она, с одной стороны, лежит в основании мировосприятия, отношения к миру людей на протяжении многих и многих веков. А, с другой стороны, потому что по самому смыслу этого слова (этимология, восходящая к Лактанцию, не является единственно верной, но она и во времена Дюркгейма, и сейчас широко принята), религия есть нечто такое, что плотно связывает людей вместе. Итак, еще раз: она лежит в основании мировосприятия людей, и она связывает их воедино. Обойти право и обойти религию социолог не может. И Гоббс, и Руссо, и Конт показывают, и Дюркгейм с этим согласен, что без религии обойтись нельзя, а между тем, она как универсальная система знания о мире и отношений между людьми отступает в обществе модерна[103]; что же делать? Надеяться на гражданское право? Надеяться на профессиональные ассоциации? Не изобретать же, по образцу Конта, новую религию, чтобы общество не рассыпалось? Дюркгейм был не первым и не единственным в своем поколении, кого волновали эти вопросы, и здесь, конечно, напрашивается большой обзор тогдашней мысли, без которого нам придется обойтись. Замечу только, что мы должны отдавать себе в этом отчет: Дюркгейм не явился с новой темой. Он явился с новыми формулами, с новым подходом, но он встраивался в текущие дискуссии. Его книга отвечала насущным потребностям.

Дюркгейм был агностиком в религиозном плане. Он не был уверен, что фундаментальные вопросы человеческого существования могут быть разрешены на пути того позитивного знания, которому он посвятил свою жизнь. Он не утверждал и не отрицал существования бога религий, он говорил, что не знает ответа на этот вопрос. Но у него была полная уверенность в боге как обществе, и он не решался лишь ответить на следующий вопрос: есть ли еще некая трансценденция, бог, помимо того, в которого мы верим, находясь в обществе и под его давлением.