Елена Рубинштейн. Женщина, сотворившая красоту

Через несколько дней портреты перевезли в галерею Тейт. Мадам отказалась прийти на торжественное открытие выставки. Между тем ее посетили сто тысяч лондонцев. Критики дружно прославляли талантливого живописца и отважную женщину, что не побоялась предстать перед проницательным и безжалостным мастером. Их дифирамбы нисколько не смягчили Мадам, гораздо больше ей польстило появление на выставке двух английских королев — Елизаветы II и королевы-матери.

В Нью-Йорке телевидение представило Елену широкой публике. В Лондоне живопись ввела ее в высший свет. Все о ней заговорили. Журналисты поспешно вспомнили ее биографию и написали множество статей о «девочке из Кракова». Газета «Sunday Times» предложила даже опубликовать ее воспоминания.

Когда выставка закончилась, Мадам купила один из портретов и повесила его в своей нью-йоркской галерее. Ей он по-прежнему не нравился, однако все домашние в один голос его хвалили, соглашаясь с критиками и журналистами. Второй портрет достался известному коллекционеру, лорду Бивербруку[23]; он увез его в Канаду и поместил в свой музей «New Brunswick». Первые эскизы висят и поныне в музее Сан-Паоло и во дворце президента Бразилии.

На Мадам успех картин произвел впечатление, она больше не испытывала к ним отвращения. Однако не желала в этом признаться.

— Зачем же вы повесили у себя этот портрет, если он вам не нравится? — спросил кто-то из друзей.

— На стене было пустое место! — парировала Елена.

Странствие — лучшее лекарство от душевной боли. За последние семь лет своей жизни Мадам совершила несколько кругосветных путешествий, и Патрик неизменно ее сопровождал. В основном это были деловые поездки, продиктованные необходимостью, но они все равно придавали ей сил. «Большинство ровесниц мадам Рубинштейн перемещаются в инвалидных колясках, она же летает на самолетах, ездит на поездах, машинах, не боится рикш», — с восторгом писал журналист в «Cosmopolitan».

Ее тяжелый характер, с годами только портившийся, в пути улучшался на удивление. Она стоически переносила все тяготы, мирилась с неожиданностями, становилась заботливой и благодушной. Так что Патрик охотно соглашался ехать вместе с ней куда угодно.

Мадам впервые побывала в Японии. Косметология тут не менее давняя и развитая область промышленности, чем в Европе и в Америке. «Shiseido», основанная в 1872 году провизором, который прежде работал на морской флот, и «Kanebo», появившаяся в 1887 году, были ведущими фирмами, и конкурировать с ними было непросто. Они применяли высокие технологии, использовали последние достижения современной науки, так что их продукция пользовалась популярностью далеко за пределами страны. Появлялись и новые фирмы, к примеру «Shu Uemura», и мгновенно добивались признания. Однако Елена Рубинштейн с азартом вступила в борьбу за место на здешнем рынке, коль скоро многие японцы страстно увлекались всем западным.

Мадам давала интервью журналистам, вела переговоры с инвесторами, промышленниками, банкирами, и ее собеседники, все без исключения, были мужчинами. Японцы в то время еще не привыкли к деловым влиятельным женщинам. К счастью, привычка уважать старших брала верх над мужским шовинизмом. Для них «мадам Лубинстейн» была прежде всего почтенная «мама-сан». И все-таки потребовалось целых четыре года, чтобы филиал ее фирмы открылся в Японии, зато с тех пор ей там сопутствовал неизменный успех.

Путешествие продолжалось. В Гонконге Еленой овладело лихорадочное желание скупать все, что только можно: жемчуг — килограммами, шелк — километрами. Она влюбилась в здешнюю архитектуру, наслаждалась китайской кухней. Пришла в полнейший восторг от ципао, традиционных длинных женских платьев с коротким рукавом, которые удивительно шли ей. Крошечный старичок портной сшил для нее великое множество таких нарядов, и она надевала их в Нью-Йорке, принимая гостей.

В Австралии Патрик с удивлением убедился в том, что его покровительницу повсюду: в Мельбурне, Сиднее, Аделаиде — встречают как национальную героиню, с исступленным восторгом.

Тем не менее заехать в Колерейн Мадам отказалась наотрез:

— Я там голодала, мерзла, жила в ужасной каморке, работала по двадцать часов каждый день без выходных. Если бы мне предложили начать все сначала, я бы лучше повесилась.

Они вернулись в Европу. В Париже мадемуазель Шанель предложила Елене отправиться вместе с ней в Швейцарию, где она ее научит, как нужно отдыхать.

— Но я не желаю этому учиться! — возмутилась Мадам.

Пробыв всего несколько дней в Нью-Йорке, она улетела в Израиль. Три года назад она уже побывала там у своей племянницы Рахили, сестры Малы и Оскара, которая жила в кибуце Неве-Итан в долине Бейт-Шеан неподалеку от границы с Иорданией.

Поехать туда Елену уговорила Мала. Они с мужем, Виктором Силсоном, не раз навещали Рахиль и пришли в восторг от увиденного. Мадам вполне разделила их чувства. Народ Израиля восхитил ее мужеством, энтузиазмом, самоотверженностью. Она всегда любила первооткрывателей. Племянница заразила Елену своим воодушевлением.