Элеонора Аквитанская. Королева с львиным сердцем

Ричарда вовремя предупредили, и посланные Генрихом для его ареста люди опоздали; в отместку император сделал условия заключения знатных английских заложников (среди которых находились как минимум 2 епископа, два внука Элеоноры – дети Генриха Льва, и брат Беренгарии Наваррской) очень суровыми. Возможно, напоследок Генриху именами Филиппа и Иоанна была предложена еще большая сумма, так что он раскаялся и совсем «потерял лицо»; может, это хронист добавил остроты в свое повествование, «украсив» его слухами. Так или иначе, 13 марта Ричард с Элеонорой высадились в Англии, в Сэндвиче; потом король поклонился мощам Фомы Бекета и начал водворять порядок в стране. Надо сказать, что большая часть дела уже была сделана архиепископом Губертом до его прибытия, теперь же некоторые еще державшиеся замки Иоанна сдавались при одном виде законного государя, хотя порой бывали и кровавые эксцессы – впрочем, единичные. Хватило двух недель, чтобы все успокоить. Иоанну было предписано явиться на королевский суд до 10 мая под угрозой объявления изменником, лишения всякого права на престолонаследие и изгнания из страны. Опасаясь худшего, принц не явился и постарался затаиться; даже неизвестно доподлинно, где он в это время скрывался; полагают, что у Филиппа.

Уильям Ньюбургский пишет (пер. с англ. – Е. С.): «Когда все так счастливо закончилось, благостью Божией, король вернулся домой и с большой радостью отметил торжество Пасхи (10 апреля) в Саутгемптоне, с большим собранием своей знати; а в восьмой день по Пасхе (17 апреля), смывая с себя бесчестье плена, он явился в Винчестере, словно новый король, сияющий диадемой своего государства». Этот пассаж, кажущийся несколько темным, на самом деле очень важен для нашей истории, ибо под туманными словами хрониста подразумевается акт огромной политической важности: действительно, аннулируя свое унижение перед германским императором, Ричард по совету королевы-матери устроил торжественную церемонию повторной коронации в церкви Св. Свитина, ясно показывающую всему миру суверенитет Ричарда над своим государством[98]. Ричарда короновал архиепископ Губерт Кентерберийский в сослужении архиепископа Иоанна Дублинского и епископов Ричарда Лондонского, Гилберта Рочестерского и Вильгельма Илийского, т. е. Лоншана, и также епископов Дарэмского, Линкольнского, Чичестерского, Эксетерского, Херефордского, Вустерского и Бангорского. Сначала Губерт дал Ричарду в левую руку золотой жезл с орлом, а в правую – скипетр, после чего возложил корону. Одним из трех церемониальных меченосцев выступил сам шотландский король Вильгельм Лев, двумя другими были графы Гамелин де Варенн и Ванульф Честерский. Короля сопровождали по его бокам Лоншан и Ричард Лондонский. Шелковый полог над королем несли на копьях графы Роджер Норфолкский, Уильям Омальский, Уильям Солсберийский Длинный Меч (брат Ричарда по отцу) и Уильям де Феррерс. Другой незаконный сын Генриха II, архиепископ Йоркский Джеффри, накануне поссорился с Ричардом по церковно-местническим вопросам и на коронацию вообще не явился. Напротив восседавшего на троне сына, в северной части хоров храма, стояла блистательная Элеонора со своей свитой. А о королеве Беренгарии, все еще не добравшейся до Англии (она пребывала пока в Риме с Иоанной, сестрой Ричарда), как-то, видимо, и не вспомнили. Что ж, у Англии еще была своя королева, и она еще не торопилась на покой, хотя пережитые за истекшие два года волнения не могли не сказаться на ее здоровье. Она вскоре сильно почувствует это. Может, потому что дело свое великое она сделала – вызволила сына. Требовался отдых. Архиепископ Губерт блестяще управлялся с государством, его вполне можно оставить управлять Англией, пока Ричард будет воевать с Филиппом за Нормандию – деньги на войну уже собираются, равно как и на долги императору Генриху. Оставалось управить лишь одно дело – помирить сыновей…

Возвращение Ричарда Львиное Сердце из плена в декабре 1192 г. Старинная гравюра