Эльф с радаром

Отмахиваясь от Аньки, я сунул в рот ложку с нежным зеленым суфле и прослезился. Сырные нотки, овощной, немного кабачковый привкус — и что-то из специй… соль, перец и местный укроп по вкусу. Дайте мне этого повара, я на него молиться буду! Жизнь есть, даже если ты эльф!

— И вы тоже откладываете? Покажете как? Мне для науки! — Глаза Аньки расширились, а я подавился. Суфле пошло носом. От кашля я чуть лбом о стол не приложился.

— Знаешь что?! — я взревел, но теперь даже разъяренный взгляд на этого малолетнего извращенца не действовал. Показать ему? — Может, тебе еще и задницу показать?

— А давайте! — кивнул он и зачем-то достал из-за пояса отвертку и гаечный ключ. Это меня озадачило настолько, что я даже кашлять перестал.

— Ребенок, ты меня пугаешь, а отвертка тебе зачем? — я на всякий случай потянулся за луком, стрелу точно не успею вложить, но хотя бы так долбану. Изготовлен он из древесины настоящего вардарианна. А это вам не хухры-мухры, по голове тролля шандарахнул — так оно выдержало! Фирма!

— Так ведь раскручивать, завинчивать… разбирать… — мечтательным голосом отозвался подросток и по шажочку стал подбираться ко мне со своим инструментом. К такому меня жизнь не готовила! Одно дело — бегать от какой-нибудь трупной бабки на болотах, а другое — от круглощекого мальца в чугунном шлеме и с ключом тридцать шесть на тридцать два. Он этим ключом на мою пятую точку покушался!

Можно мне на болота вернуться? Там уютнее и компания приятнее!

— Анька, орков выкормыш! — Хлюдовик появился, когда я оббегал стол уже по третьему кругу. Пальцы хлыща ловко поймали пробегавшего мимо подростка за ухо, тот ойкнул, запнулся, схватился за свою кастрюлю на голове и застыл на месте. — Эльф цельнолитой, разбору на части не подлежит. Ты меня понял?

— Да, ваша милость! Значицца, нельзя в эльфа инстрỳментом тыцать. А соскоб? Соскоб с цельнолитности можна? Али жидкости какие для опытов? — с надеждой глянул из-под шлема Анька. Хлюдовик хмыкнул, покосился в мою сторону и кивнул:

— Это уже как вы с эльфом договоритесь. Ты, Анька, проси лучше, в ноги ему кинься или денег предложи. А теперь все, молчи, — последнее он сказал холодным тоном, взмахнул блестящим синим плащом и вышел, продолжая держать Аньку за ухо.

Подросток же топал задом наперед, не прекращая на меня пялиться. И судя по тому, какое обалдевшее выражение лица у него было, яма, в которую я падал последние несколько дней, стала еще глубже. Да полно мне выдумывать, какая яма — безднище открылось подо мной! А Хлюдовик ведь специально, вот же ж задница.

Одно мне было неясно: хлыщ с болтливым Анькой, судя по всему, были накоротке. Вопрос: где Хлюдовик, а где этот экспериментатор? На Илона Маска хлыщ не тянет, да и как-то не в почете тут разнообразные стартапы. Может, Анька ему родня?

Я мазнул взглядом по стенам. У Хлюдовика тоже имелась куча предков. Но не только — вон и король висит, в смысле его портрет, не узнать нельзя — корона набок, весь набычился, как мышь на крупу. Дама, по виду та же самая, что и у Сусы, только там она была на коне, а тут — на троне. Ну, понятно, государственных деятелей везде вешают… в виде портретов. М-да. Вон и Суса, только совсем мелкая, а Аньки нет. Мал еще, не нарисовался? Сусе на портрете вообще лет десять, но она принцесса.

Да нет, что-то как-то не вяжется. Мастеровой-конюший и маркграф. Бастард он, что ли? А что, вот это уже ближе к истине. Ну то есть признавать его хлыщ не спешит, но к месту пристроил. Логично. Интересно, а мать его где? Хотя какая мне, к грубжам, разница?

Стоп. Я присмотрелся к портрету Сусы. Вот сейчас я и пойму, настоящая она или нет!

А не тут-то было. Собственно, почему я решил, что это Суса? Потому что ее вроде бы комната, а может, и не она. Мало ли комнат похожих. Девочка и девочка, ну, с короной, внешне вроде такая же, цвет волос… но грудей-то нет, да и вообще ничего нет, вполне может быть, что на портрете принцесса, а мне показали невесть кого.

Помню, я еще в ГИБДД ориентировки по внешности ненавидел. Мало того, что каждый второй на них — Квазимодо, каждый третий — Гуинплен. Причем на самом-то деле все — очень милые люди, каких на улицах сотни тысяч, никаких особых примет и взгляда как у серийного убийцы. Так еще и три свидетеля шесть портретов дадут. А ты стой, лови, еще и поймай желательно… Нет, эта девочка на портрете — не вариант. Иначе надо будет… Леона придумает, а Кир-Хою лучше об этих подозрениях вообще не знать. Всем спокойнее будет, а ему в первую очередь.

И тут меня осенило, что меня в покоях оставили одного и надо бы вслед за ушедшими поторопиться. Но еда… А, была — не была, я схватил со стола самую красивую вазочку и, держа ее обеими руками, ломанулся вслед за Хлюдовиком.

— Кхем-кхем, — у самой двери передо мной материализовался слуга — седой, морщинистый и с кислым лицом. И как бы я ни пытался обойти его, старикан меня не выпускал. Будто турникет в метро: не пропущу, пока не заплатишь. А чем заплатить? Для начала я остановился.