Эльфанутый

У Дриайи смешно затряслись губы. Весь ее вид говорил, что она что-то поняла, но пока отказывается в это верить. Я глубоко вздохнул и стал рассказывать ей всю правду. О том, что я величайший герой из другого мира, и божественный разум решил, что я слишком важный элемент Вселенной, чтобы умереть. Поэтому отправил меня в Варгарон, спасти эльфов от саморазрушения. Сначала я был орком — это как испытание. Потом эльфом, но все пошло не так, и меня подло схватили ловчие Астарии, обвинив в предательстве. Тогда я и решился рассказать самому разумному ловчему свою историю. Реордан согласился спасти меня ценою своей жизни, отдав своё тело. А чтобы никто не смог выудить из него информацию, он велел мне убить его. Я настаивал, но он был непреклонен и умер, как герой. Я оплакивал его и…

— Остановись, — прошептала Дриайя. — Хватит…

Я кивнул, переминаясь с ноги на ногу. Да, блять, не смог! Как рассказать ей, что я отравил ее брата поносючими грибами, потом отнял его тело и насадил её на член? Я бы на ее месте воткнул мне в спину нож при первой же возможности. Пожалуй, я оставлю небольшую недоговоренность на потом. Когда выберемся из этой жопы. Рассказать надо, но… не сейчас. Дриайя еще минут десять хлюпала носом, втыкала в одну ей видимую точку.

Наконец подняла на меня голову.

— Значит братик… мертв, — заслезились ее глаза. — П… почему ты не сказал раньше? Это было… п… подло.

Она смотрела куда-то вниз, я не мог видеть ее лица. Что? Поверила во всю историю? Слава грибному богу!

— Не знал, как сказать, — честно признался я. — Это непросто.

— Даже когда мы делили одно ложе?

Вот здесь я, конечно, виноват, но наполовину, о чем и сказал:

— Я не хотел, но удержаться было непросто. Первым я к тебе не лез, но… прости.

Пауза.

— Ясно.

Дриайя опять заплакала. Мои глаза стали вылазить наружу от такой картины. Взрослый мужик хнычет, обливаясь слезами, а я… а что я? Я седовласый убийца. Мне подойти к другому мужику и похлопать его по плечу со словами «ну что ты, брат, не плачь. Хочешь я тебе мошонку помассирую. По-братски, э?» Фу-у. Не, я, конечно, всё понимаю, но это…

Я вздохнул, сел рядом, положил руку на мужицкое плечо. Дриайя заревела еще сильнее. Свою рану она словно не замечала.

Немного успокоившись, она спросила:

— И… как тебя зовут?

— Трайл.

Неловкая тишина.

— И это твоя сила? Меняться душами и магией?

— Ага.

— Из-за этого нас хотели… Нет. Из-за этого нас убили?

Думать пришлось недолго.

— Вряд ли. Если вкратце, то из-за моего сближения с аристократами.

— Сближения? Так ты хочешь с… спасти эльфов, герой? — подняла на меня Дриайя красные глаза Реордана. — Через политику и игры с высшими? От чего ты вообще нас спасаешь, и кто тебе сказал, что нам это нужно?

Я пожал плечами. А что тут говорить. Каждый сам для себя решает такие вопросы. Если я говорю, что вам надо спасение, значит надо. *закадровый смех тёмного лорда ситхов*

— Послушай, Дриайя, нам нужно уходить. Я еще многое могу тебе рассказать, но здесь оставаться опасно.

Ага, так прямо это и сработало. Она еще долго канючила, страдала и убивалась. Плакала, наблюдая себя в зеркале и поминая героя-брата. И это все под грибами. Что бы было без них? В любом случает, при всей моей виноватости и галантной мудрости я уже начал напрягаться.

Наконец она пискнула, ухватившись за больное плечо. Хороший знак. Значит шок проходит. Посмотрела на меня, спросила:

— И что нам теперь делать?

— Нужно уходить. В Гашарте тебе небезопасно. Недалеко отсюда, в диких землях, меня ждут друзья. Там я восстановлю размер своего сосуда… Да-да, я так умею. Мы поменяемся телами…

Глаза Дриайи округлились, она с ужасом обвела взглядом моё крепкое, но староватое тело человека.

— Временно! — замахал я руками. — Обещаю, что подберу тебе красивое, стройное и…

— И с большой грудью, — неожиданно сказала Дриайя.

Настало мое время округлять глаза. Сестренка поняла, что сказала что-то неуместное, покраснела:

— Ну… то есть… это неважно… но, если можно… братик всегда любил большую грудь… и… я не смогу находиться в его теле… это… тяжело… пожалуйста, забудь, что я сказала…

— Не забывай, что я не создаю тела, а меняю их местами. По-хорошему, кто-то грудастый должен захотеть с тобой поменяться. Хотя можно связать и убить.

Сестренка-анимешница открыла рот. Ой, ну конечно. Давай подумаем о моральной составляющей. Хотя тут очевидный размен — чья-то смерть на сиськи. Даже думать не надо.

— Да шучу я, шучу! — поднял я руки.

Чувствительная какая.

***

Дриайя уже полчаса чередовала эмоции с «мне очень херово» на «я сильная, я справлюсь». Я не мог себе позволить сюсюкаться с ней. Да, виноват, все дела. Но потерпит до более спокойных времен. Мало того, мотивировать ее помочь мне оказалось непросто. Я втирал о благих целях, мировых устоях и благородных помыслах ради эльфийской нации. Даже и не знаю, чем я отговорил ее от праведного суицида. Брехней о том, что ее брат пожертвовал собой ради спасения мира или грибами. Но пока это работает — нужно действовать.

— Ты уверена, что не против? — очередной раз спросил я.

Сестренка грустно хлюпнула носом: