Эльфанутый

— Это тело мертво. Можешь делать с ним, что хочешь.

И я сделал. Водил туда-сюда, туда-сюда. Наслаждения не было, ибо…

…тяжело резать жилистые уши. Эта хрень еще долго будет снится мне в антиэротических снах. Отрезав ушки у мертвого тела Дриайи, я промыл их от крови. Они мне еще пригодятся, хы.

С чувством вселенского охеревания я посмотрел на безухое, но все еще красивое тело сестренки. Сама Дриайя почему-то отказалась от просмотра собственного расчленения. Бля, а я бы на себя посмотрел… Ну, а что? Люблю всякую жесть.

Та часть моего мозга, которая еще считала себя психически здоровой, закатила глаза к потолку. Интересно, а у эльфов бывают психотерапевты?

Кстати, о расчленении.

Я вышел из туалета. Сестренка сидела на кровати, смотрела в одну точку и поглаживала Блюма.

— Дриай, а твоё отсутствие заметят? — спросил я, нервозно жонглируя ушами.

Сестрёнка на это кощунство отреагировала соответственно.

— Ой, прости, — по-идиотски улыбнулся я, и спрятал части тела за спину.

Дриайя чуть не разрыдалась, но котоящер замурлыкал громче. Ничего себе, успокоительное животного происхождения. Сестрёнка надрывно ответила:

— Заметят. Я младшая служительница обители светоча Эйны в Гашарте, — пояснила она и, осуждающе посмотрев на меня, добавила: — И как я раньше не замечала, что ты так многого обо мне не знаешь…

Любовь зла, полюбишь и лжеца.

— А если тебя не найдут?

Дриайя вздохнула.

— Посчитают сбежавшей. Через оборот близнецов нарекут порочным именем.

— Даже так? Без суда и следствия? А если тебя убили и…

— Суда и следствия? — грустно улыбнулась Дриайя. — Сразу видно, что ты никогда не был настоящим темным эльфом. Ашхая ценит в своих детях хитрость и коварство. Если эльфа убили в безызвестной глуши, и никто об этом не узнал, то это очерняет его перед матерью… Нужно уметь мстить… даже после смерти.

Вот оно что. Значит убивать у эльфов нельзя, но если осторожно, то можно? Ушастые лицемеры.

Я почесал затылок.

— Слушай, тогда это… от тела надо избавиться.

— Избавиться? Как?

Я улыбнулся Гарольдом, познавшим боль, и пояснил:

— Ну-у-у, частями.

Глава 24. Ушастый пролёт

По меркам эльфов Дриайя почти девочка. Ей всего тридцать три года. И сейчас я ломал психику существу подросткового возраста. Ну сорри, чо. Моя-то психика давно уже от такого со скуки позевывает. Я даже потрошил уже одного уродского орка. И сожрал его сердце.

Ох, ну ладно, признаюсь. Не ожидал, что будет так зашкварно резать красивых девочек, которые недавно садились мне на член. А ведь я у нее разрешение спросил!

Катана убийцы застряла в кости. Пытался резать по суставам, но, все равно, выходило фигово. Я выламывал сухожилия под скрежет костей и брызгающую во все стороны кровь. Звуки были настолько мерзотные, что я не удержался — обильно и со вкусом заблевал головы «низшим». Утробная мелодия разнеслись молитвой для подземного народа. Сейчас, наверное, молятся знаку сверху и подставляют ладошки под брызги божественного подношения.

— Я почти всё! — крикнул я, отлипая от унитаза и протирая рот рукавом.

— Я ничего не слышу! Я ничего не слышу! Я ничего не слышу! Хи-хи! — тараторила Дриайя из зала. Похоже, она заткнула уши.

Блюм забился под кровать, плюнув на утешение эльфийки, и верещал, обоссавшим тапки хозяина котом перед скальпелем ветеринара.

С большим трудом я пропихивал в узкое отверстие эльфийского унитаза куски сестренки. Несколько раз пришлось «подрезать» особо крупные кусочки. Пропихнул-прислушался, пропихнул-прислушался. Звуков падения не было. Глубоко. В конце всех концов, неприятный квест все же был засчитан. Потом я мыл пол. Второй раз в жизни. Или третий. Прогресс.

Чуть позже мы с эльфийкой в теле эльфа еще минут десять сидели на кровати, втыкая в одну точку на стене. Хорошо хоть слюну синхронно не пустили.

— Больно? — наконец спросил я, кивая на кровавые обмотки.

— А? Что? Ага, больно, — закивала Дриайя слишком быстро.

— Надо бы обработать.

— Что надо?

Только сейчас до меня дошло, что всякие антибиотики, обезболивающие и антисептики не очень нужны в мире с исцеляющей магией. По крайней мере, магической расе темных эльфов. В таких случаях они идут к хилеру.

— Исцелить тебя надо, — кратко пояснил я.

Дриайя покачала головой:

— А у нас нет средств на это. Я получила травму не в служении нашей матери.

Я поморщился. Понятно. Платная медицина.

Еще полчаса заняла уборка. Нельзя оставлять улик. Или Реордана возьмут за яйца. Он и так теперь первый подозреваемый в пропаже своей сестры. Пока вычистил всю кровь, с меня сошло миллион потов. Когда грязное дело было закончено, я переоделся, выбросив одежду в унитаз. Вот порадуется подземный народ. Будет им амуниция класса «S». Одежда Реордана обтянула меня, как балеруна, но выбирать не приходится.

Последним штрихом стало бритьё ножом и без пены. Это оказалось непросто. Я и Джилеттом-то херово справлялся, чего уж тут говорить… Повезло, что щетина светлая. С цветом лица пришлось экспериментировать. Тертые серые грибочки с пылью на каменном шкафу придали более-менее адекватный оттенок коже. Смешать субстанцию с водой, обмазаться и…