Эльфийская лихорадка

«Падение ночи» — сочетание странное.

Слово «Ночь» — мне понятно, а «Падение» — спорное.

Падать могут листья, кружась над землею,

Всё покрывая по цвету собою.

Падать могут слезы, подобно каменьям

Совсем как алмазы, мерцая и тая.

И только ночь здесь приходит внезапно,

Внепланово падая и все затмевая.

— Журнал Мак.

Глава десять

Я беспокойно спала и опять видела сон о грустной женщине.

Она пыталась мне что-то сказать, но как только она открывала рот, ледяной ветер уносил её слова. В морозном бризе мне показалось, что я услышала знакомый смех, но только никак не могла вспомнить, чей он. И чем упорнее были мои попытки, тем более испуганней и растерянней я себя ощущала. После этого мне приснился В’лейн, там был и Берронс, а также и другие мужчины, которых я никогда до этого не видела. А потом внезапно появился Кристиан и Берронс с убийственным взглядом направился к нему.

Я проснулась от холода и тревоги.

Мое подсознание сложило вместе те факты, которые мое сознание отказывалось складывать вместе: Сегодня был четверг, Из Шотландии должен вернуться Кристиан, а Берронс был зол на него из-за меня.

Я понятия не имела, что Берронс мог сделать с ним. И я не горела желанием это узнать. Распознающий ложь Келтар не мог состязаться с… и неважно кем был мой работодатель. Мои зубы выбивали мелкую дробь, когда я взяла с ночного столика свой телефон и набрала номер Кафедры Древних Языков в Тринити. Трубку взял мальчик, витающий в облаках, и сказал мне, что сегодня Кристиана не будет. Я попросила дать мне его домашний номер телефона или мобильный. Но он сказал, что эту информацию можно узнать только у начальника отдела, но она сейчас в отпуске и до понедельника её не будет.

Я оставила срочное сообщение для Кристиана, чтобы как только он появится, он тут же перезвонил мне.

Я хотела залезть под одеяло, сжаться в комочек, и я надеялась, что в этом теплом коконе я перестану дрожать. Но тут зазвонил мой телефон.

Это была Дани.

— Она почти поймала меня, Мак! — сказала она, затаив дыхание. — Она вчера вообще не уходила из офиса компании «Быстрая Почта». Она спала в своем кабинете, и я ждала шанса, чтобы попасть в её кабинет всю эту чертову ночь. Когда она, наконец, спустилась позавтракать на несколько минут, я прокралась в её кабинет, но так и не нашла ту книгу, о которой ты говорила. В её столе находилась другая книга. Я сфотографировала её, но не полностью, так как Ровена вернулась, и мне пришлось сматываться через это чертово окно. Я очень сильно ушиблась и порвала свою униформу. Я не смогла достать то, что ты просила, но я пыталась и заполучила кое-что другое. Ты ведь зачтешь это, правда? Ты ведь встретишься с нами?

— С тобой все хорошо?

Она фыркнула.

— Я убиваю монстров, Мак. Я просто упала из этого тупого окна.

Я улыбнулась.

— Ты где? — Я слышала сигналы на заднем фоне, звуки пробуждающегося города.

— Недалеко от тебя. — Сказала она мне. Я знала этот перекресток

Я взглянула в окно. На улице все еще было темно. Я ненавидела эту темноту, и тот факт, что она была там одна, несмотря на её суперскорость. Я сильно сомневалась, что у неё был меч.

— Через улицу находится церковь. — Она ярко освещена. — Через десять минут я жду тебя у входа в неё.

— Но остальных здесь нет!

— Я только зайду за своим фотоаппаратом. Ты сможешь собрать девочек сегодня днем?

— Я попробую. Кет сказала, чтобы ты выбрала место, где… остальные курьеры… не смогут нас увидеть.

Я перечислила несколько кафе, но она все отклонила как слишком опасные. Наконец, мы назначили встречу в пабе с точным названием «Метрополитен», который располагался ниже по улице. Там был дартс, столы для игры в пул, но полностью отсутствовали окна.

Я повесила трубку, почистила зубы, ополоснула лицо водой, надела джинсы, на пижамную майку я натянула шерстяной жакет на молнии, который выгодно подчеркивал мою фигуру. Чтобы скрыть отросшие белые корни волос я надела бейсбольную кепку. На обратном пути я решила зайти в аптеку и купить краску для волос. Меня угнетал уже тот факт, что у меня должны быть темные волосы. Так что пока я не перекрашусь, без головного убора на улицу я не выйду.