Эльфийская ночь

         Кави безотчётно поджал уши, но нет - угрозой сии слова, разумеется, не являлись. Судя по течению разговора, сударь капитан, совсем недавний пришелец в мир Вишвы, предвидел некое всесветное нестроение, какового сам Кави, - несмотря на весь его государственный опыт несбывшегося будущего! - предвидеть не умел. Но ощущал; о да! и тонкие волоски на тыльной стороне его ушей вставали дыбом. Сур весть - отчего; однако добрый эльф свыкся уж с тем, что и само по себе присутствие Немца словно дарует возможность прозревать вероятные беды.

         Видимо, неясными угрозами грядущего проникся теперь и Лорд-Хранитель. Он как-то особенно раздумчиво огладил перевязанную рану, поднял взгляд и твёрдо пообещал:

         - Как только я встану на ноги, мы отправимся к Его Величеству. Ты получишь портуланы - и я сделаю всё, чтобы ты получил и место в Совете. Если, разумеется, примешь решение остаться в Варте.

         - Слушай, принц, - сказал сударь капитан, - ты к папе не ходи пока. Полежи пока при смерти, ладно?

         - Сударь капитан, - снова зашёл лопоухий, теперь уже напрямую, - я по-прежнему пребываю в недоумении: что побудило Вас отсоветовать принцу прибыть с докладом к Его Величеству?

         - Кави, - сказал капитан, мягко соскакивая на землю и отбрасывая поводья, - я не собираюсь тянуть на себя одеяло и присваивать незаслуженные почести. Если ты об этом.

         - Но отчего тогда...

         - Потому что почести, во-первых, заслуженные. Во-вторых, у меня их и так переизбыток.

         "Знал бы ты - насколько переизбыток", с тоской подумал капитан, наблюдая за эволюцией чувств, отражающихся на узком честном лице эльфа. Дотерпев, наконец, до гримасы, которая заменяла Кави полное понимание, он продолжил.

         - Я солдат. И не знаю слов любви...

         - "Любви"?.. - с беспокойством уточнил эльф.

         - Фигура речи, - вздохнул Немец. - В общем, не надо мне тут ни перед кем холуйствовать. Там не привык - а здесь уж и привыкать поздно.

         Кави согласно покивал.

         - Я и так-то займу в этом мире любое место, какое пожелаю. Ну, вот только орочьим шаманом, - добавил Немец, с ехидным удовольствием наблюдая, как эльф непроизвольно передёргивает ушами, - да, вот орком уже не стану.

         - Хвала сурам... - пробормотал Кави, вслед за капитаном входя в "избу-читальню".

         Зрелище открылось примечательное и даже, - для непривычного наблюдателя, - в чём-то пугающее.

         Дурта пытался утопить Кави-младшего.

         Разъярённый всклокоченный мудрец крепко держал эльфёнка за шиворот и методично, размеренно возил узкой мордочкой по залитой чернилами столешнице письменного верстака. Заметно было, что силу нажатия достойный Дурта тщательно соизмеряет, явно не желая понасажать в свою жертву слишком много заноз.

         Жертва упиралась, хихикала и поджимала уши.

         Дурта сыпал разнообразными проклятиями, выдающими в нём человека поистине образованного, начитанного - но, увы, далёкого от подлинной сермяги.

         - Отставить, - с сожалением сказал капитан. - Что опять случилось?

         Мудрец разжал пальцы, - давящийся смехом эльфёнок радостно сполз под стол, - и вытер трудовой пот ладонью. Само собой, часть чернил осела на лбу... впрочем, смотрелась эта каляка-маляка даже как-то гармонично.

         - Испортил свиток! - сказал Дурта. - Испортил свиток!..

         - Не воздух же, - спокойно перебил капитан, сознательно сбивая духовный надрыв возмущённого книжника. - Свиток древний?

         - Древний! Вернее... эээ... не в том дело! Я ему говорю: пока не освоил стило и воск - свитки портить и не вздумай. А этот дикарь, скажите на милость...

         - Я не нарочно, - донеслось из-под стола, - я, вообще, взялся переписывать, а там слово смешное - "споборатель". Я стал писать и засмеялся. И линейка поехала. И вообще, чернила пролились... немножко.

         - "Немножко"?! - взвыл мудрец. - Вся хартия, верстак, даже линейка! Драконья погибель...

         - Ага, - мстительно заявил эльфёнок, - а ты меня этой линейкой хотел...

         Старший Кави засмеялся в голос.

         - Всё было именно, ровно так, почтенный Думья! - сказал он почти с восторгом, указывая на изгвазданный стол. - И даже в сей же день. А свиток назывался - "О природе больших и малых последствий, проистекающих из одного и того же корня".

         - Эээ... да, - подтвердил мудрец.

         - Однако, помнится, в тот раз ты выдрал меня линейкой. Верстак в твоей замечательно гостеприимной хижине существенно меньше габаритами, а потому и менее пригоден для экзекуций подобного свойства. Многажды, многажды довелось мне в те дни прочувствовать и твой справедливый гнев, и тяжёлую твою линейку!..

         - Потому что ты варвар! Был дикарём - и останешься навсегда.

         - "Кави линейка попа шлёп-шлёп", - задумчиво проговорил капитан голосом ровным, как грозят непослушным трёхлеткам.

         И, конечно, привлечённый заклинанием эльфёнок тут же высунул из-под стола любопытное чумазое лицо.

         Кави-старший засмеялся.

         Дурта засмеялся тоже - достойному мудрецу, как всякому нормальному учёному, было скучно тратить слишком много времени на одни и те же эмоции.

         И капитан усмехнулся тоже. Он хотел было сказать: "Вылезай. Давай бояться вместе" - но решил, что нельзя из книги в книгу повторять одни и те же шутки.