Эльфийский бык 3

— А это… — князь тоже наклонился и посмотрел в глаза Константину. — Уже может трактоваться как прямой оговор правящего дома со всеми вытекающими последствиями…

Константин моргнул.

И отпрянул.

— Это… это была шутка! — сказал он неестественно-весёлым тоном. — Итак, напоминаю, что в гостях у нас князь Поржавский, который сейчас расскажет, чем и как защититься от Древнего зла, которое вот-вот пробудится…

Наверное, это от жары.

Или света.

Или студии и дурацких вопросов, от которых то сердце ёкало, то в груди щемило. Ничем другим Поржавский не мог объяснить то, что произошло дальше. Перед глазами вдруг встали румяные девицы из забытой уже, казалось бы, презентации. И он, открывая рот, чтобы сказать, что не стоит бояться Древнего зла, что его не существует, зачем-то ляпнул:

— Хороводами…

— Что⁈ — Константин тоже удивился. Правда, ненадолго, всё же он был профессионалом. — Я понял! Издревле хороводы были своего рода обращением к небесам и солнцу! А оно в свою очередь…

Интересно, он не родственник тем креативщикам? Уж больно ровно шпарит.

— Весьма… скоро… состоится фестиваль хороводов и народных песен, — князь выпрямился и плечи расправил. — В Конюхове… «Ай-люли-люли»… где молодые девицы поведут хороводы…

С огневою поддержкой.

Вчера вон интенданты с жалобою явились, что где это видано, чтоб все склады почти под чистую выгребли. И тоже разбираться, то ли склады малы, то ли интенданты проворовались, то ли и вправду гвардия слегка перестраховаться решила…

— … и являясь символом солнца хоровод способен воздвигнуть барьер на пути древнего зла! Или рептилоида, — заключил Константин. — Достоверно известно, что рептилоидам противны исконные символы земли русской, а потому они всячески избегают хороводов и блинов. Смотрите наш новый цикл передач «Мой сосед — рептилоид?», в которых мы разбираем жалобы на соседей со всех концов страны! В каждом случае мы проводим серьезное расследование. А на основе полученной информации наши журналисты попытаются выявить основные признаки, чтобы каждый, сверившись, смог установить, кто рядом с ним…

Поржавский вдруг вспомнил соседа по университетскому общежитию. Пусть было сие весьма давно и воспоминание поблекло, но… толика сомнений в душе шевельнулась.

Не может нормальный человек есть сало, вареньем закусывая. Вишнёвым. С косточками вареным. И ведь косточки не сплёвывал, а разгрызал, утверждая, что в них-то самый вкус.

Или вот читать лекции по неорганической химии нараспев, да баском, да перемежая с молитвою…

Точно рептилоид.

А если…

Нет, этак он свихнётся.

Запретить надо канал… запретить…

— Спасибо нашим зрителям! — воскликнул Константин. — Мы прощаемся, но лишь до следующего дня…

И вот ещё Матюшин из дворцовой канцелярии на человека совсем не похож. Водку не пьёт, в порочащих связях не замечен. Взяток и тех избегает старательно…

— Спасибо вам огромное, ваше сиятельство, — Константин сполз со стула-насеста. — Вы очень достоверно держались… немногие смогли бы так же. Сейчас вот реклама пошла. Бункеров…

— Бункеров? — переспросил Поржавский и водички-таки выпил.

Жаль, что не водочки.

Водочки он выпил бы куда охотнее.

— Да… «Стройбункеринвест»… когда только с начальством договориться успели. И слоган такой… «Наши бункеры защитят и от древнего зла». Нет, не подумайте… хороводы — отличная идея, особенно с бюджетной точки зрения. В том смысле, что дешевле бункеров. Но наш народ бункерам верит больше.

— И рептилоидам.

— А… это да… сами не ожидали такой реакции! Передача только вышло, и как началось… вы бы знали, сколько у нас жалоб на соседей. Или на родственников… если верить, то у каждого третьего за стеной рептилоид живёт. А тёща — так вообще инфернальное зло.

— Вы… с тёщами поаккуратнее, — раздражение отступало, а упоминание незабвенной Евдокии Малютовны заставило Поржавского поёжиться. — Бункеры и прочее ладно… а инфернальное зло будить не надо. У нас уже древнее вон просыпается.

Глава 16 Где речь идет о дружбе, добрососедстве и доверии

«У Танечки был такой пирсинг, что с речки она всегда приходила с окунями».

О жизненных преимуществах

Иннокентий очнулся от воды.

Сложно не очнуться, когда ведро ледяной прямо на голову и выливают, причём не слишком заботясь, чтоб не захлебнулся.

— Во, — весело прогудел Глыба. — Живой. А вы говорили, переборщил. Я свою силу знаю!

— Чтоб ты ещё и место своё знал, — голос Тополева доносился откуда-то сбоку. — Вот просил же, аккуратнее… а он выглядит так, будто его трактор переехал. Кешенька, дружочек, что ж ты так упал неловко.

Глыба откровенно заржал. Правда, смеялся недолго, поскольку Тополев мрачно велел:

— Подними.

Иннокентия подняли.

И попытались поставить на ноги, но задубевшие мышцы работать отказывались, и тело норовило завалиться на бок. Тогда Глыба просто прислонил его к стеночке и предупредил:

— Только попробуй упасть.