Эльфийский талисман

— Шайоро! — усмехнулся парень в вышитой рубахе. — Иль-та таваро. Поир сэ бари…

Юра слегка присел, когда один из бандитов положил ему на плечи тяжеленный, пахнущий сивухой бочонок. В бочонке плеснуло. Второй бочонок водрузили на плечи Володе, перед тем сорвав с него камуфляжную куртку. Девушкам хозяйничающие в башне бандиты не стали предлагать никакой груз. Правда, бандит с топориком попытался задрать Анечке подол — и тут же отпрянул, получив ладошкой по физиономии. Парень в вышитой рубахе крикнул что-то повелительное, а остальные грубо захохотали.

Над деревней висело хмарное небо. Горели бесчисленные факелы, горели костры. С треском, с взлетающими снопами искр горело несколько домов — в том числе и тот, на котором вчера перекрывали крышу. И всюду, куда ни посмотри, хозяйничали бандиты с белыми повязками на головах. Они входили в дома и выходили из домов, тащили мешки и свёртки, кого-то били, кого-то ловили, кого-то гнали, что-то ломали и что-то выбрасывали. В верхних этажах башни не осталось ни одного целого окна — ставни распахнуты, стёкла выбиты, из окон свисают рваные тряпки. Под одним из балкончиков на длинной тонкой верёвке покачивалось что-то большое, бело-красное…

На площади перед частоколом обнаружился похожий на игрушку садовый домик с обтянутой сеткой полукруглой крышей и двумя двухэтажными верандами. В домик, словно в карету, была запряжена четвёрка лошадей знакомой москвичам золотисто-коричневой масти. Понукаемые тычками и пинками местные жители подтаскивали к домику мешки и свёртки. Рядом уже выросла гора разнообразного барахла.

Именно сюда повели ребят с бочонками. Избавившись от ноши, Юра увидел, что в стороне, под охраной дюжины не слишком твёрдо держащихся на ногах бандитов стоят на коленях местные жители. Все без исключения избиты и оборваны, у многих мужчин на одежде кровавые пятна. Перед ними, свесив ноги на бок, сидел на лошади главный бандит или атаман — в длинном, чуть ли не до пят, алом кафтане, белом плаще и огромном берете, над которым колыхался десяток перьев. В дымину пьяный, обвешанный оружием, атаман держал перед крестьянами речь…

— Шайу? — громко, на всю площадь спросил атаман, к которому подвели обеих девушек. — Каль пелу шайу?

Эти слова вызвали у его свиты громкий взрыв хохота. Пошарив в широком поясе, атаман бросил парню в вышитой рубахе монету — поймав её на лету, тот согнулся в поясном поклоне. Съехав с лошади, словно мальчишка с горки, атаман неровной, пошатывающейся походкой подошёл к Анечке.

Внутри у Юры словно что-то оборвалось. Он не чувствовал, как Володя изо всех сил вцепился в его руку.

— Нет, Юрыч! Сам видишь, что происходит!.. Ты ей ничем не поможешь…

Перед глазами была только отчаянно кричавшая Анечка, тщетно пытающаяся вырваться из атамановых лап. Отцепив Володины пальцы, Юра побежал через площадь, прямиком к атаману, выворачивающему руку девушке — и добежал бы, непременно добежал, не прегради ему дорогу четверо «свитских» бандитов.

Ах, как непросто порой
Навстречу врагу подняться…

Удар в лицо заставил Юру остановиться — он зашатался, и тут же последовал второй удар, третий… Юра не слышал, как у распахнутых деревенских ворот звонко пропела труба, послышался дробный перестук копыт и звон оружия. Не увидел, как в разоряемую, разграбляемую деревню ворвался конный отряд. Всадники носили полированные кирасы и украшенные перьями шлемы-луковицы, в руках сверкали мечи, а один из скакавших впереди распустил разделённое на прямоугольники жёлто-белое знамя.

Не увидел Юра, как заорали бросившиеся врассыпную бандиты. Не увидел, как воспользовавшись начавшейся суматохой, Володя побежал вдоль частокола, нырнув в удачно подвернувшийся проход. Не увидел Юра, как согбенная под тяжестью лет носатая старушенция — вылитая баба-яга, толкнула Надю себе за спину и, набросив на плечи шаль, велела присесть. Юре казалось, что он летит — в действительности же, избитый, он без сознания упал на землю.

Ворвавшихся всадников было раза в три меньше, чем грабивших деревню бандитов. Но не отягощённые ни спиртным, ни добычей, послушные дисциплине «жёлто-белые» прошли из конца в конец, почти не встречая сопротивления. Спешились, разбились на заранее составленные тройки и звенья, чтобы прочесать деревню ещё раз — дворы, дома, сараи. Звенели мечи, тренькали тетивы арбалетов, слышались вскрики и вопли, короткое резкое хеканье. «Жёлто-белые» истребляли бандитов с той холодно-равнодушной жестокостью, с какой домохозяйки истребляют тараканов, а гордые своим правом правительственные войска — пойманных «на горячем» отморозков.

Упавшая на землю Анечка не поверила собственным глазам, увидев прекрасного юного рыцаря.