Эльфийский тангенс

Алдари стояла в дверном проеме, переминаясь с ноги на ногу, прислушиваясь к лязгу металла, крикам и боевым кличам, которые доносились от входа. Сколько еще раненый Сетвик и его оставшиеся в живых наемники смогут сдерживать Искаженных?

Крик, полный боли, заставил ее дернуться. Ждать, пока Хок проверит каждый сантиметр комнаты, было некогда.

Им нужно найти… Погодите, а это что такое?

Алдари прокралась к дальней стене. Кристаллы там были тоньше, и сквозь полупрозрачный материал просачивался свет откуда-то изнутри. Или из каньона снаружи?

Помимо того, что стена здесь была тоньше, на ней красовалась еще одна головоломка с тридцатью пятью квадратными плитками внутри большого квадрата и пустым пространством посередине. На квадратах были изображены фрагменты картины.

– Неужели пятнашка? – задумалась она.

Если да, это будет самая простая – или, по крайней мере, самая известная – вещь из всех, что она тут обнаружила.

– Алдари, – предостерегающе сказал Хок и поспешил к ней.

Он подбежал, когда ее рука уже потянулась к плиткам, и остановил ее прежде, чем она успела поднять руку и начать переставлять.

– Позвольте мне…

Воспользовавшись луком, Хок постучал по стене рядом с головоломкой. Она замерцала, и он быстро оттянул Алдари назад, заслонив ее собой.

В них ничего не выстрелило. Но вся стена, кроме части с головоломкой, вдруг из полупрозрачной стала прозрачной, превратившись в настоящее окно, которое открыло их взору многовековые наплывы лавы и руины. Уже наступил рассвет, и когда Алдари подошла ближе и посмотрела вниз, она увидела беловолосые головы десятков Искаженных, собравшихся у входа в лабораторию.

– Мы должны найти способ остановить их в самое ближайшее время, – сказал Хок, – иначе они уничтожат наемников, а потом и нас. Поток Искаженных нескончаем.

– Это головоломка, – Алдари указала на стену. – Позвольте мне ее решить. В ней тоже должен быть ключ.

– Во всех головоломках были ключи, но ничего не произошло – они просто открывали двери. Насколько можно судить, эта откроет нам путь в туалет.

– Не думаю, – возразила Сиадра, присоединяясь к ним. – Мы добрались до его мастерской.

– Не думаете, что здесь у него мог быть туалет? – пробурчал Хок, но на этот раз не стал останавливать Алдари, когда она потянулась к плиткам.

Снизу донесся новый крик боли. Кажется, это кричал Фелеран.

– Тели, пожалуйста, иди помоги им.

У Алдари было искушение отправить и Хока, но им пришлось прибегнуть к его помощи раньше и, возможно, придется и сейчас.

– Мой долг защищать тебя, – нахмурилась Тели.

– Если Искаженные прорвутся сюда, мы все умрем.

Хмурый взгляд Тели стал еще более мрачным, и вид у нее был такой, будто вряд ли она готова двинуться с места. Но раздался еще один крик, и этот крик вырвался из горла Сетвика.

– Хорошо, – Тели сделала шаг назад. – Только не делай глупостей.

Сосредоточившись на головоломке, Алдари не ответила. Как она и подозревала, плитки легко скользили в пределах квадрата, а пустое поле давало возможность перемещать их. Она оглянулась, взглядом спрашивая Сиадру, не хочет ли она попробовать разгадать головоломку – может, она лучше знает, какой должна быть картина.

– Продолжай. – Сиадра ободряюще кивнула ей. – До сих пор у тебя получалось лучше, чем у меня.

Нервничая, Алдари взялась за дело, передвигая плитки потными ладонями. Она решила множество головоломок-пятнашек. В этой было много деталей, но она знала, что сможет справиться и с ней.

Плитки тихо звякнули, когда она сложила из них законченную картину. Она видела лица – эльфийские лица с заостренными ушами, – но они так сияли, словно изнутри их озарял магический свет. Или свет был божественным? Он светил сверху вниз, как будто с небес.

– Думаю, это наш маленький пантеон, – сказала Сиадра. – Охотник, Мастер, Мать и Собиратель.

– А воин? У вас нет бога-воина?

Алдари слышала, как Хок упоминал Охотника, но она ожидала увидеть божество, связанное с битвами, покровительствующее эльфам-воинам. Хотя ее народ молился Единому Богу, боги-воины наличествовали во многих культурах по всему миру. А эльфы были одними из самых сильных и умелых воинов, которых Алдари когда-либо видела.

– У нас его нет, – сказал Хок, продолжая двигать плитки, формируя четыре светящихся тела, которые предложила Сиадра. – Пока не создали Искаженных и весь наш континент не погрузился в хаос, мы не были ни бойцами, ни воинами. Для охоты мы пользовались луками. Некоторые молодые эльфы брались за мечи. Для защиты наших берегов от захватчиков мы, при необходимости, использовали магию. – Он хмуро посмотрел на свой клинок. – Как народ мы просто хотели мира, чтобы заниматься искусством, наукой и магией. Мы никогда не хотели войны.

– Мне жаль, ее вам навязали, – произнесла Алдари, не отрывая глаз от головоломки, продолжая двигать плитки.

– Я часто спрашивал себя: что бы я мог изучать, кем бы я мог стать, если бы мне не пришлось учиться искусству войны, чтобы защищать наш народ от вездесущей угрозы? – проговорил Хок.

– Цетологом?

– Я не знаю, что это такое, – сказал Хок.

– Тот, кто изучает китов и дельфинов.