Эльфы средней полосы

А вот Антон Сергеевич остался доволен. В подвал он спускался вечером, интересовался успехами в обучении. Смотрел, слушал, кивал. И вот вчера сказал: «Пора». Что, две недели прошли? По впечатлениям – пролетели. Теперь инструкции. Они оказались предельно краткими: «…выжить, натурализоваться, обжиться, выйти на связь. Обозначить прибытие –белая ленточка на сосне, видной с тропы, ведущей к порталу. Готовность к активной работе – две ленточки. Если зима – ленточки красные. Ответ будет под сосной. К самому порталу не подходить». Вопросы? Откуда взять белую ленточку? С чепца, там их с десяток подвязано. Какой чепец? Увидишь. Если спросят, ты – древопоклонник. Эльфам такое нравится.

Махмудбеков задумался. Если кто-то оставит ответ, значит… есть кому отвечать?

***

День перед засылом – в камере. Зачем? Так нужно. Сосед появлению Махмудбекова из санчасти обрадовался, заулыбался и тут же предложил партию в шахматы. В ответ Руслан лишь застонал и улегся на койку. Сказал, что приболел –живот. Лежал, свернувшись в позе эмбриона, постанывал порой. Перед отбоем застонал громко, в голос, немедленно явились охранники. «Махмудбеков, на выход!» Вставать и не подумал, застонал еще громче. Вбежали, в руках дубинки, склонились над шконкой. Зажмурил глаза, ожидая чего угодно. Бить не стали, посовещались, позвали дежурного доктора. Тот посмотрел, пощупал живот, что-то приказал. Прикатили носилки на колесиках, переложили, повезли по коридорам. Интересно, для кого представление? И зачем? Для доктора?

Доктор с погонами капитана и змеями в петлицах к носилкам и не подошел, глянул только, достал какую-то бумагу, расписался, сунул охраннику, ушел.

Носилки покатили дальше, против ожидания не в подвал, а в комнатку перед внутренним двориком для прогулок. Здесь осужденных обыскивали перед и после прогулки. Как будто за тот час, что они бродили по периметру, начерченному желтой краской по асфальту, сверху, сквозь железные прутья свалится что-то запрещенное. В дальней стене комнаты было две двери. Деревянная с окошком, ведущая во дворик, и глухая, железная, с запором как на подводных лодках. Он еще удивлялся, зачем такой запор? Обычно их выводили гулять через деревянную дверь. А теперь?

В комнате ждали Антон Сергеевич и Инесса Сигизмундовна. Куратор был в зимней шапке и теплой офицерской куртке с майорскими погонами. В петлицах –змеи, обвивающие чашу. Медслужба? Инесса Сигизмундовна тоже тепло одета – в неновый пуховик и закутана в платок. На пальцах у училки Руслан заметил серебряные перстни, и кажется, именно его работы.

– Переодевайся, быстро, – сказал Антон Сергеевич, кивнув на лавку, где лежали какие-то вещи. Тут же посмотрел на часы. – Поторапливайся, сейчас начнется.

Махмудбеков скинул тюремную робу со светоотражающими полосами, потянулся к лавке.

– Полностью раздевайся, – чуть ли не прошипел куратор.

Руслан в нерешительности посмотрел на Инессу Сигизмундовну.

– О господи, а то она мужиков голых не видела?! – почти простонал Антон Сергеевич, все еще глядя на часы.

Махмудбеков послушно снял трусы и майку, бросил их на бетон, взял вещи с лавки. Холщовая груботканая рубаха до колен, два длинных вязанных чулка, что-то похожее на стеганый ночной чепец с разноцветными лентами сзади и пара опорок. Тех самых, что он когда-то сделал сам. И веревка, видно, вместо пояса. Оделся, подпоясался. Все очень неудобно, особо опорки. Левый жал. И чулки сразу стали сползать.

– Все, пора! –сказал куратор и взялся за колесо бронированной двери. За дверью темно и вьюжит. Ну да, Сибирь, и не май месяц. В одной рубахе на такой холод? Махмудбеков вопросительно посмотрел на Антона Сергеича. Тот только улыбнулся: «Ничего, там много теплее, увидишь». Сам ухватил с пола тяжелый мешок и не без труда забросил его на плечо. В мешке громко звякнуло.

***

Дуб светился. И дело было не в прожекторах на стенах внутреннего дворика, а их было не меньше десятка, светилось в почти лишенной листьев кроне дерева мягким голубоватым цветом. Перед дубом стоял трап, что-то вроде тех, что бывают в аэропортах. Ну да, вон и крылышки с надписью «Аэрофлот» на боку. Куратор подтолкнул Руслана в спину и решительно направился к трапу. Остановился прямо перед ним, звякнул мешком о бетон.

Инесса Сигизмундовна вдруг подхватила Махмудбекова под руку и таким вот образом тоже подвела к дубу. Теперь сквозь сияние Руслан разглядел наверху трапа две фигуры. Вот тут его дрожь и проняла. И очень, очень захотелось обратно, в теплую камеру, где не слышно свиста ветра, а утром после поверки, туалета и уборки дадут вкусную пшенную кашу, горячий чай и кусок батона с кружком масла.

Гости медленно спускались вниз. Одеты они были в плащи с накидками, так что лиц было не разобрать. Тот, что спустился первым, легко поклонился. Второй, выше первого на голову, лишь кивнул и что-то сказал.

– Говорит, у них мало времени, – быстро заговорила Инесса Сигизмундовна, видимо, ее взяли как переводчицу.